- Вас, несомненно, известит адвокат в установленном порядке. Это антикварные часы – он отметил, что вы ими восхищались.
Лицо Троурбриджа покраснело.
- Глукстейн?
Когда Летиция кивнула, он пробормотал:
- На самом деле, это очень хорошая вещь. Он случайно наткнулся на них год назад и был достаточно умен, чтобы купить. Я всегда завидовал. Он даже сказал, что к покупке его подвигло знание моего вкуса. Такая декоративная ручная работа. Я всегда…
- Троурбридж.
Глубокий голос Кристиана заставил Троурбриджа снова сконцентрировать на них внимание; он поймал взгляд мужчины.
- Как давно вы знаете Рэнделла?
Троурбридж округлил глаза.
- Как давно?
Кристиан почувствовал, как застыло его лицо.
- Где вы познакомились с ним? Это достаточно простой вопрос.
- Да…но почему вы хотите знать?
- Потому что, по понятным причинам, мы ищем убийцу Рэнделла, и необходимой частью нашего расследования является опрос тех, кто его хорошо знал. Он упомянул вас в завещании, как давнего друга, и, если вы намекали, что завидовали его приобретению часов Глукстейн, то…
- Нет, нет! – Троурбридж замахал руками. – Хорошо, милорд. Все было совсем не так. Наше знакомство…ну, дружба, в ней не было ничего подобного, - он пришел в настоящий ужас. – Если вы должны действительно знать, то мы встретились в школе.
Летиция открыла рот. Кристиан взглядом заставил ее замолчать.
- В какой школе?
- В Хексхэмской гимназии.
Кристиан посмотрел в голубые, слегка выпученные глаза Троурбриджа.
- Знали ли вы, что Рэнделл был сыном фермера?
- Да, конечно. Мы…ах, он пожелал сохранить это в секрете. Особенно, когда стал вращаться в свете, - Троурбридж посмотрел на Летицию, как будто осознавая, что такой секрет означает для нее. Кристиан уловил момент и спросил:
- А что насчет вас Троурбридж? Как вы стали вхожи в высший свет? Вы тоже что-то скрываете?
Троурбридж посмотрел ему в глаза.
- Очевидно, что я ничего не скрываю, - он развел в сторону руки, приглашая их посмотреть на его вид. – Из этого можно сделать вывод, что обман не является моей сильной стороной, - он взглянул на Летицию. – Это прерогатива Рэнделла.
Троурбридж еще раз посмотрел на Кристиана.
- Если бы мне досталась хоть половина его талантов, я бы, без сомнения, был более осмотрителен. Нежели это…
Троурбридж снова махнул рукой, превращая движение в экстравагантный поклон.
- Если вы меня извините? – кивнув, он отвернулся и направился к лужайке.
Стоя плечо к плечу, Кристиан и Летиция смотрели ему в след.
- Готов поспорить, - пробормотал Кристиан, - что его семья тоже принадлежит к низшему классу. Что он был еще одним учеником, получавшим государственную стипендию. Его природное…чутье, скажем так, за неимением лучшего слова, это его маскировка, в наших кругах довольно эффективна.
Летиция фыркнула.
- Если мы говорим о вероятности такого события, то каковы шансы, что два ученика, получавших государственную стипендию в Хексхэмской гимназии, не имея ничего стали вхожи в наш круг?
- Даже не хочется об этом думать, - Кристиан взял ее за руку и отправился обратно к дому. – Несмотря на это, держу пари, что когда мы познакомимся с Суизином, то он тоже окажется выпускником Хексхэмской гимназии, получавшим государственную стипендию?
- Независимо от того, что Троурбридж отказывается от всего, независимо от особенности его натуры, независимо от его открытого и доброжелательного поведения, у него по-прежнему есть веский мотив для убийства.
Вечером того же дня Кристиан вошел в спальню Летиции; сняв пальто, положил на спинку стула.
- Если, к примеру, Рэнделл, который знал его тайну в числе прочих подробностей – так был довольно долго с ним знаком – явно подвергал Троурбриджа и то, чего он смог достичь, его положение в свете, опасности, что рассказав кому-то еще об этом. Все, чего он добился испарилось бы в одночасье. Тот факт, что и у него, и у Рэнделла был один секрет на двоих не имеет значения, тайна их рождения влияет на них обоих в равной степени.
В свете «особых наклонностей» Троурбриджа, они должны были воздержаться от обсуждения этой темы до тех пор, пока Летиция и Гермиона были рядом с ними.
Стоящая перед окном и глядящая на улицу, которую окутала ночь, Летиция сложила на груди руки.
- Ни одна леди не позволит ему переступить порог ее дома, если это станет общеизвестным фактом.