Его последние слова прозвучали угрожающим мурлыканьем, как у льва, который собирается пообедать. Летиция слышала не только внешний смысл произнесенных слов, но и каждый оттенок его голоса, и ей не страстно захотелось его поцеловать. К сожалению, она не могла этого не сделать, ни сейчас, никогда либо еще в будущем, но он явно по – прежнему заботился о ней, в его сердце оставалось еще место для нее. Она провела всю свою жизнь среди таких мужчин, как он, и поэтому могла читать их скрытые эмоции и тайные желания.
Под жестким взглядом Кристиана Бартон кивнул.
- Как вам будет угодно, милорд.
- Хорошо, - ответил Кристиан, склонив голову. Потом помолчав, добавил. – Будьте уверены, что любая соответствующая информация, проливающая свет на убийство мистера Рэнделла, обнаруженная нами, будет передана вам при первой возможности.
Летиция повернула голову и посмотрела на него. Он был примирительно настроен к врагу! Это была самая настоящая оливковая ветвь для примирения, которую она когда – либо видела. Летиция попыталась перевести дыхание и успокоить свои подавленные чувства, которые не понятно кем из них – Кристианом или Бартоном – были потревожены, когда Кристиан поймал ее взгляд. Просто взгляд – один только взгляд указал на его намерения – и она мысленно сетуя на него, неохотно прикрыла рот.
Снова скрестив руки, она устремила на Бартона яростный ледяной взгляд. Посмотрев в ее сторону, сыщик посмотрел на Кристиана и кивнул:
- Я продолжу свое расследование, по намеченному следу, - он отвесил поклон всем присутствующим в кабинете, развернулся и вышел.
По кивку Кристиана Меллон последовал за Бартоном, закрывая толстую дубовую дверь за собой.
В то самое мгновение, когда дверь с тихим стуком закрылась, Летиция выплеснула всю скопившуюся в ней ярость наружу.
- Как он посмел! – она глубоко вздохнула.
Кристиан посмотрел на Гермиону. Несмотря на то, что она не произнесла и слова, было понятно, что она поддерживает сестру, их настроение было созвучно друг другу. Во всем ее виде, в ее глазах ясно читалось восторженное «слушайте, слушайте!».
Смирившись, он прислонился к краю тяжелого письменного стола и слушал быструю тираду Летиции, позволяя ей выговориться. Никто не рассуждал так напыщенно, как члены семейства Вокс – они возвели эту способность до степени искусства. Маркиз поражался тому насколько она изобретательна; красочные фразы и поразительно неблагоприятные сравнения – «пустоголовый имбицил, даун, у которого ума не больше чем у сони» - слетали с ее языка, едва давая перевести ей дыхание между ругательствами.
Будет лучше дать ей выговориться. Причудой семьи Вокс, их недостатком было то, что природная энергия должна быть освобождена. В конце концов, закончив разбор Бартона, его родителей и будущего потомства, она повернулась. И посмотрела на него горящим взглядом.
- А что касается тебя… Как ты мог?! Сначала ты хлестнул его достаточно хорошо, и я благодарю тебя за это, но после этого было достаточно одного полуразумного замечания с его стороны, и ты погладил его по голове и отпустил! Хуже того – ты обещал делиться теми сведениями, которые мы сможем узнать! – остановившись, она пристально посмотрела ему в глаза, которые сейчас находились на одном уровне с ее глазами, так как он упирался в край стола.
- Он может узнать что – то, что нам может пригодиться, - ответил Кристиан мягким голосом, в котором отразились все его чувства. Он улыбнулся так, как будто его что – то забавляло. Маркиза не трогало лицедейство семьи Вокс, которой они всегда очаровывали. Почти все другие, без исключения, начинали крайне сильно нервничать, когда один из представителей этого семейства начинал проявлять крайне свободные нравы; большинство, как правило, если бы могли, попытались держаться от них подальше. Но не он. Дерн находил их неограниченную энергию живительной. При всей их кажущейся ядовитости, они никогда бы намеренно, со злым умыслом не причинили вреда; вопреки тому, что о них думали, они не были опасны. Проявления их гнева всегда были фееричными; если осторожно с ними обращаться, это не являлось опасным и могло быть весьма занимательным. Тем более он был невосприимчив к их семейству. Не считая, Летиции.
Его спокойные слова дали ей паузу. Он смотрел в ее глаза, в которых жгучее пламя ярости медленно угасало; он мог почти почувствовать, как постепенно исчезает напряжение, разлитое в воздухе вокруг нее.