— Милый, я знакома со многими жителями этого города. И их дети в большинстве своем — наглые засранцы. Так что я бы не удивилась.
— Да никто даже не знает о моем существовании.
— Она знает! — воскликнула бабушка. — Или что, Соломон, ограничишься узким кругом до самой смерти? Только я, родители и разносчик пиццы? По мне так, хочешь безвылазно сидеть дома — сиди. Но пускай в свою жизнь новых людей! Так ты сохранишь рассудок, а то еще крыша поедет, и одним прекрасным утром порешишь нас всех.
— Думаешь, к этому все идет? Психану и тебе конец?
— Мне-то? Ну уж нет. У меня всегда с собой перцовый баллончик. Никогда не знаешь, что за люди придут смотреть дом.
— Погоди… что?
— Пригласи ее в гости, Сол. Сойди с проторенной тропинки и посмотри, что получится. Я бы, черт подери, именно так и сделала. Доживешь до моих лет — научишься говорить «да» вопреки собственным страхам.
— Яподумаю. Папа сказал, утро вечера мудренее.
— А ты знал, что твой отец тоже рос одиноким? Он бы такую возможность не упустил. А тебе сказал так, потому что не хотел давить.
— Но я не одинок.
— Это пока. Ты еще слишком юн. С годами будет труднее. Никто не придет тусоваться с сорокалетним лоботрясом, живущим взаперти с мамой и папой.
— Боже, бабуль, полегче со мной, а? — взмолился Соломон.
— Я просто пытаюсь помочь. Что нового, кстати? Чем занимаешься?
Она подошла к столу и открыла его ноутбук, на экране которого было немало такого, чем Соломон не хотел бы делиться с бабушкой, и, как ни странно, сайт о бассейнах был в этом списке первым.
— Только родителям не говори, — быстро сказал Сол. — Пока.
— Ты хочешь бассейн? — обрадовалась бабушка.
— Прошу, не радуйся раньше времени. Я всего лишь соскучился по воде.
— Но ты читаешь про открытые бассейны, Сол! За пределами этих стен! Как я могу не радоваться?
Пробежав по комнате, бабушка крепко его обняла. Соломон не шевелился, дожидаясь, пока та прекратит раскачиваться из стороны в сторону и отпустит его. Когда же это наконец случилось, он увидел слезы в ее глазах.
— Вот поэтому я и молчал. Слишком большое давление.
— Соломон, я сама всё оплачу. С тебя согласие родителей — с меня лучший бассейн в Апленде.
— Но это не значит, что я выйду наружу. Не могу гарантировать.
— Ничего, у меня только одно условие. — Бабушка хитро вскинула бровь.
— О нет, — покачал Соломон головой. — Ты это всерьез?
— Один раз, — сказала она. — Позволь бедняжке прийти — вдруг она тебе понравится. Бассейн ты и так получишь, но можешь приобрести еще и друга, с кем можно будет там поплавать.
Поцеловав Соломона в лоб, бабушка вышла из комнаты и направилась в кухню к родителям. Несмотря на расстояние, голос ее звучал четко и ясно, словно та отошла буквально на пару шагов. Соломон прислушивался некоторое время, не раскроет ли бабушка тайну. Та умела хранить секреты, но и сплетничать обожала, а ей только что стала известна величайшая сенсация дома Ридов за последние три года.
— Сол! — крикнула мать с кухни. — К телефону!
Соломон уставился на аппарат на своем столе. Все, с кем он общался, сидели в соседней комнате, так кто же, черт возьми, мог ему позвонить?
— Алло? — произнес он неуверенно.
— Соломон? — послышался женский голос. — Это ты?
— Да.
— Это Лиза Прейтор. Ты получил письмо?
Сол прижал трубку к груди и трижды глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.
— Эй? — позвала собеседница. — Ты еще здесь?
— Здесь, — отозвался Сол, возможно, громче, чем следовало. — Письмо получил. Спасибо.
— Да не за что. — В голосе Лизы послышались радость и облегчение. — Надеюсь, не очень напугала тебя.
— Немного, — ответил он. — Не так чтобы…
Соломон сто лет не разговаривал со сверстниками и не очень понимал, как себя вести. Наверно, ему следовало почаще употреблять словечки типа «клево», «остынь» и «ща», но, к счастью, Лиза болтала практически без умолку.
— В общем, прости, что вот так звоню. Хотела убедиться в том, что письмо у тебя, и сказать, что приму любое твое решение. Но… все-таки скажу, что я чертовски хорошо умею дружить. Можешь спросить у моей лучшей подруги. Ее зовут Дженис Плутко. Дать тебе ее номер?
— Нет… спасибо. Я…
— Ой, вот теперь я точно тебя пугаю, да? Меня иногда заносит — слишком бурно реагирую на те или иные вещи. Кларк говорит — на все. Даже на те, которые меня бесят. А тебя, Соломон, что бесит?
— Хм, даже не знаю…
— Знаешь что… прости, не стоило мне звонить. Застала тебя врасплох. Может, ты сам перезвонишь или…