Она бросила на меня сочувствующий взгляд и направилась к двери, а я бросила сумку и села рядом с сестренкой, обняв ее.
— Эйприл?
— Он бросил меня. Бретт узнал о других парнях. — Ее рыдания буквально разрывали меня.
Я сжала ее в руках и качала из стороны в сторону, приговаривая, что все будет хорошо.
— Что мне делать? Я люблю его, Эмбер.
Я отодвинулась, чтобы хорошо разглядеть ее лицо. Слезы текли ручьем.
— Ты действительно любишь его?
Она кивнула головой и прикусила губу.
— Тогда тебе стоит извиниться. У тебя нет оправданий. — Она хотела услышать мое мнение, но я не могу лицемерить с ней.
— Хорошо. Я извинюсь перед ним. Я скажу, что была не права, я просто...
— Нет. Не оправдывайся, Эйприл. Даже для себя. Извинение — это значит, что ты больше не будешь делать это. А если это не так, оставь его в покое.
Ее плечи расправились.
Глава 19
Черт. Уже шесть тридцать вечера. Шайба коснется льда через сорок две минуты, но мы в двадцати минутах езды от «Арены».
Прыгая на одной ноге, я пыталась снять коричневые сапоги, чтобы поменять их на черные, которые больше подходили к свитеру. Подпрыгнув в очередной раз, я приземлилась на пятую точку, попутно ударяясь об книжную полку.
— Ой, — вскрикнула я. Книжный шкаф покачнулся, и мне пришлось поднять руки вверх, чтобы хоть как-то защититься от книжной лавины. Немного погодя на меня упал конверт, который, по всей видимости, вывалился из какой-то книги.
Папино письмо словно смотрело на меня. Я коснулась его написанного имени до боли знакомым подчерком. Уже примерно в сотый раз у меня появлялся соблазн – вскрыть конверт и прочесть папины последние слова. Что же он там написал? Мог ли он подумать, что такое случиться? Что было бы, если бы папа знал о моих планах? Что он мог сказать мне прямо в лицо? Я повертела нераспечатанный конверт в руках. Нужно избавляться в моей жизни от всего недосказанного! Джош должен знать, что я люблю его. Сегодня ночью. Не откладывая. Не сожалея. Не беспокоясь о последствиях.
Затем я встала и положила конверт обратно на верхнюю полку. И, быстро обув чёрные сапожки, крикнула:
— Сэм! Нам пора!
— Подожди! — ответила она из ванной. — Ты не можешь торопить человека, который собирается на охоту.
— Где, черт возьми, мои ключи? Разве так тяжело класть их на место? — Обшарив карманы пальто, я принялась исследовать беспорядок на журнальном столике.
— Хорош, Эмбер. Не все здесь такие организованные, как ты.
— Отвали, Сэм!
Подруга засмеялась и продолжила наносить свой макияж.
Четыре минуты, три нецензурных слова, найденные ключи, - и мы уже в дороге.
Пробок не было, мы легко заехали на парковку "Арены". Плюс пять минут ушло на парковку машины. Затем мы быстро промчались через толпу, пока не добежали до нужной секции. Беглый взгляд на лед подтвердил, что игра еще не началась. Мы сели на наши места в то время, как вся команда выехала на лед. Вовремя!
Я, словно супер-радар, нашла Джоша, как только его коньки коснулись льда. На моем лице появилась улыбка, в то время как "Арена" разрывалась аплодисментами. Я же не могла спустить глаз с одного только парня.
— Святое дерьмо, подруга, ты все-таки получила этого плахиша. Моя широкая улыбка даже близко не стоит с эмоциями, бушующими у меня внутри.
— Ты и понятия не имеешь.
Я любо его. Более того, я не просто гордилась игроком, я была в восторге от человека, которым он стал.
— Ты знаешь, что он получал травму?
Сэм кивнула.
— Да, в прошлом году. Но я с ним не разговаривала. Парень все так же ходил на вечеринки и болтался с друзьями. Он рассказал тебе, что случилось?
Я покачала годовой.
— Ходят слухи, что в него стреляли, и еще тысячи подобных версий.
Стреляли. Боже, в него стреляли?
— А какая версия самая популярная?
— Я слышала все: начиная от ограбления и заканчивая озлобленной подружкой.
Твидлди и Твидлдам снова заняли места позади нас. Каковы их шансы? Но эти места купил нам Джош... Джош. Я обернулась и с улыбкой посмотрела на блондинок.
— Рада видеть вас, дамы.
Твидлди бросила на меня взгляд и прошипела:
— Да. Что между тобой и Уокером?
Я послала ей самую злобную свою улыбку.
— Он просто принадлежит мне. А вы девочки, наслаждайтесь игрой, хорошо?
И отвернулась, игнорируя их комментарии о сексуальности Джоша. Не могу винить их в этом.
Черт, в конце первого периода я почти горела от желания. Когда парень катался спиной, я вспомнила, как осторожно катал он меня. Когда же он забивал в ворота, я вспоминала день, когда он врезал Райли, пытаясь уничтожить всю боль во мне. Когда он поправлял клюшку, я чувствовала его руки на своем теле. В ледовом дворце, не смотря на пальто, было холодно, но я вся горела.