Лифт замер. Решетчатые двери раздвинулись. Питтман ступил во влажную тень полуподвального этажа.
Двери лифта закрылись. И когда он проходил мимо отопительного котла, кабина двинулась вверх. Стрелка указателя над наружной дверью тоже поползла: 1,2,3.
На третьем этаже лифт остановился.
В тот же момент Питтман услышал, как кто-то сказал в вестибюле:
— Кого-нибудь заметили?
— Нет. Наши ребята только что поднялись наверх.
— Никто не спускался?
— Не видел. Но я здесь всего пять минут. Кто-то спустился на цокольный этаж.
— На цокольный? Зачем?
— Там кладовки.
— Надо проверить.
Питтман заспешил дальше. В полумраке миновал запертые кладовые жильцов. Он увидел служебный выход, когда где-то сзади послышались шаги. Обливаясь потом, он тихонько повернул ручку замка. Шаги уже раздавались у самой лестницы.
Питтман вздрогнул, когда дверь слегка заскрипела, выскользнул в ночь и кинулся бежать. От двери шли две узкие дорожки: к Двенадцатой улице и мимо другого дома к Одиннадцатой. Рассудив, что, скорее всего, преследователи оставили свою машину у входа в его дом на Двенадцатой улице, Питтман кинулся мимо мусорных ящиков в сторону Одиннадцатой.
Перед выходом на улицу путь ему преградила тяжелая деревянная калитка. Охваченный страхом, он неуклюже повернул ручку замка и нажал на калитку плечом. В этот момент далеко позади хлопнула дверь. Питтмана ослепили фары проносящихся мимо машин и уличных фонарей. Тяжело дыша, он повернул налево и опрометью помчался мимо изумленных прохожих. Скорее бы попасть на Седьмую авеню, там легко раствориться в толпе.
На этот раз ему повезло, он поймал такси.
10
Берт Форсит был холост. На свое жилье он смотрел лишь как на место, где можно переодеться, выспаться и принять душ. Каждый вечер после работы он следовал строго установленному порядку: пропустить несколько рюмочек и поужинать в таверне «Старый добрый бифштекс у Бенни». Завсегдатаи здесь были как члены одной семьи.
Таверна, разместившаяся на Пятидесятой восточной улице, совершенно выпадала из своего окружения. Слева от нее находился магазин дорогих кожаных изделий, справа — бутик, где торговали туалетами известных домов моды. Название ресторанчика было обозначено на сверкающей неоновой вывеске над входом, а объявления в окнах с гордостью извещали, что заведение располагает телевизором с большим экраном. Когда такси Питтмана подкатило к дверям таверны, там образовалась свалка: одни посетители выходили на улицу, другие в это же время стремились попасть внутрь.
Рядом остановилось еще одно такси. Питтман подозрительно посмотрел на вылезшего пассажира, но сразу успокоился, так как тот даже не взглянул в его сторону. Потратив остатки своей наличности на то, чтобы расплатиться с водителем, Питтман огляделся вокруг и, удостоверившись, что за ним не следят, заторопился ко входу в ресторан.
Спортивная сумка в его руках не вызвала никакого интереса. Питтман смешался с посетителями и принялся шарить взглядом по переполненному, шумному, слабо освещенному залу. Деревянная панель справа отделяла места, где подавали бифштексы, от той части заведения, где собирались любители серьезно выпить. В их распоряжении находилась длинная стойка и несколько столиков, откуда виден был экран телевизора, постоянно настроенного на спортивный канал. Питтману несколько раз приходилось здесь бывать вместе с Бертом, и он знал, что главный предпочитает располагаться за стойкой. Однако сейчас не увидел там своего грузного приметного друга.
Он прошел дальше, мимо двух посетителей, расплачивавшихся у кассового аппарата, напрягая зрение и вытягивая шею, вглядываясь в занятые столики. Берта нигде не было. Нетерпение его возрастало. Он знал, что обязан заявить в полицию, но чувство опасности, овладевшее им дома, заставило его бежать. Скрывшись, он хотел немедленно позвонить в полицию из уличного автомата, но вместо этого сел в такси и назвал водителю первое пришедшее на ум место — таверну «У Бенни». Надо все хорошенько обдумать.
Необходимо поговорить с Бертом.
Но где он? Питтман попытался успокоить себя мыслью, что приятель для разнообразия решил сегодня ужинать не в баре, а в отгороженной части таверны.
Возможно, Берт задержался где-то и еще придет. Но надо спешить. Полиция наверняка заинтересуется, почему он до сих пор ничего не сообщил.
Ощущая внутреннее напряжение, Питтман направился к деревянной панели, но тут краем глаза заметил массивного мужчину лет пятидесяти с морщинистым лицом, кустистыми бровями и стрижкой ежиком. На мужчине был мятый твидовый пиджак, который мелькнул лишь на секунду, так как его владелец спускался по лестнице, расположенной между двумя частями ресторана.
11
Внизу у основания гулкой деревянной лестницы Питтман прошел мимо гардероба, телефона-автомата и двери, на которой значилось: «Девочки». Он проследовал через дверь с надписью: «Мальчики». Тощий тип с седыми усами вышел из кабинки, надел синий пиджак и остановился рядом с длинноволосым юнцом в кожаной куртке у ряда умывальников, чтобы сполоснуть руки. Плотный мужчина, за которым последовал Питтман, стоял у писсуара.
— Берт!
Мужчина обернулся. От изумления у него слегка отпала челюсть, и торчащая во рту сигарета повисла, прилипнув к губе.
— А ты что здесь делаешь?
Питтман приблизился к нему.
— Послушай, я могу объяснить, почему не явился сегодня на работу. Нам надо поговорить. Поверь, все это крайне серьезно.
Все, кто был в туалете, прислушивались к разговору с нескрываемым любопытством.
— Неужели ты не понял, что разговаривать со мной небезопасно? — сказал Берт. — Еще утром пытался внушить тебе это.
— Небезопасно? Но я воспринял твои слова как выволочку. Совещание. Важные люди.
Берт поспешно задернул «молнию» на ширинке и нажал на рычаг слива. Пока вода струилась через сетку, он швырнул сигарету в писсуар и повернулся к Питтману.
— Для справки: эти «важные люди» были из... — Заметив у умывальников двоих, которые внимательно прислушивались, Берт махнул рукой и бросил: — Пошли отсюда.
Сгорая от нетерпения, Питтман последовал за ним. Они остановились на полпути между туалетом и лестницей, ведущей вниз. Берт хрипло прошептал:
— Эти «важные люди» — полицейские.
— Как?
— Ты что, не слышал радио, не смотрел вечерние новости?
— Мне было не до этого. Я вернулся домой, а там какой-то тип...
— Послушай, я не знаю, чем ты занимался прошлой ночью, но копы считают, что ты вломился в какой-то дом в Скарсдейле и прикончил Джонатана Миллгейта.
— Что?! — Питтман отступил к стене.
Молодой человек в кожаной куртке вышел из туалета, с любопытством посмотрел на Питтмана и Берта и стал подниматься по лестнице.
Берт, нервничая, дождался, пока кожаная куртка скрылась из вида, и тихо продолжил, не сводя с Питтмана жесткого взгляда:
— Послушай, здесь говорить опасно. Не исключено, что за мной следят, полагая, что ты станешь искать встречи. По-моему один из этих типов расположился за соседним столиком.
— В таком случае где? Где мы сможем поговорить?
— Встретимся в одиннадцать часов в парке на Мэдисон-сквер. У выхода на Пятую авеню. Я проверю, чтобы за мной не было хвоста. Во что бы ты ни влип, я хочу понять происходящее.
— Поверь, Берт, в своем желании ты не одинок.
12
Питтман был настолько растерян, что, лишь оказавшись на темной улице, сообразил, что ему следовало бы подзанять у Берта немного денег. Поездки на поезде из Скарсдейла до Манхэттена, потом на такси от дома до ресторана полностью истощили его финансовые ресурсы. Правда, у него была чековая книжка, но он знал, что открытые в этот час магазины согласятся принять чек только при солидной покупке. Следовательно, остается...
Питтман нервно оглянулся, убедился, что за ним никто не идет, и быстро направился в сторону Пятой авеню. Там, в нескольких кварталах к югу, разместился центральный офис его банка. Банкомат находился в нише слева от выхода. Питтман опустил пластиковую карточку в щель и принялся ждать, когда машина попросит набрать шестизначный шифр.