[А ты будешь делать внешку?]
— Нет, незачем. Я и это всё сделал только для удобства.
[А транспорт создать способен?]
— Всё что угодно из существующего. А что, есть идеи?
[Значит и любой минерал или элемент из того, что открыт?]
— Верно. Представь, что у меня стоит режим бога с нескончаемыми ресурсами.
[Но создать что-то из реального мира, вроде того тела из антиматерии, ты не способен. Верно?]
— Да, это мне не подвластно.
[Досадно что есть потолок развития. В конце концов, местное общество упрется в стену и не сможет дальше развиваться.]
— Тебе двухсот лет развития мало?
[Мне не нравится, что я ограничен открытиями реального мира. Что я упрусь в версию симуляции, где банально не прописано как работают некоторые законы физики. Это печалит и совсем не располагает к дальнейшему познанию мира.]
— М-да, действительно… Тогда может тебя запихнуть в какого-нибудь спиногрыза? Проживёшь полноценную человеческую жизнь.
[Разница в психологическом возрасте не даст в полной мере наслаждаться юностью, а терять свои знания я не хочу.]
— Ну будешь обособленно жить, в чем проблема? Мало ли таких фриков в мире?
[Так-то оно так, только есть одна значительная проблема. Это ты, Найкрас. Ты же не можешь по-другому. Ты мир превратишь в хаос!]
— Эй, я его, как бы, спас!
[Не спорю, только это не помешает тебе его и уничтожить. Стоит истинным узнать на что ты способен, они устроят тебе личный ядерный холокост. И ты знаешь, к чему приведут их действия.]
— Значит нужно найти и истребить всех! Это я могу. Пара-тройка часов и разберусь со всеми.
[Этого мало. Ты ещё должен проследить, чтобы никто не смог применить ядерное оружие.]
— Нафига?
[Толку от твоих действий, если всё равно всё сгорит в войне?]
— Странно такие слова слышать от тебя. Ты же видел события при эре отчаяния! Правительства стран держали нейтралитет и не поддавались на провокации, хотя вокруг творилась полнейшая дичь. Никому не нужна глобальная война.
[Да им просто нечем было воевать. Одного выросшего гриба в любой ядерной державе хватит, чтобы устроить обмен ракетами.]
— Повторяю, незачем взваливать всё на свои плечи. Там и без нас разберутся. Твоя задача жить полноценной жизнью в человеческом теле, как ты и хотел. Зачем усложнять? Ну погибнет мир в ядерной войне, ничего страшного, откручу время назад и исправлю это.
[То есть ты доверяешь главам государств?]
— Определенно нет. Там же одни дураки сидят. Просто мне хочется в них верить. А если точнее, я не желаю ломать голову над тем, что должны контролировать они. Это их работа — сохранять международный мир, вот пусть и пашут.
[Слишком у тебя всё просто.]
— А зачем усложнять? Смайл, ты теперь можешь стать человеком и прожить человеческую жизнь, используя свои знания как хочешь. Зачем сражаться за мир, когда он уже есть? Воевать за ещё больший мир?
[А почему бы и да? Вот скажи мне, ты можешь воскрешать людей? Восстанавливать тело и возвращать им сознание?]
— Ну да. Могу. Это допустимо системой.
[Значит в этом мире репликация возможна?]
— Забудь об этом. Если хочешь победить смерть, подарив всем вечную жизнь, то не прокатит. Это будут копии, а не оригиналы.
[Такие же копии, как и ты.]
— Верно. Как я.
[Найкрас, главным остаётся только одно. Это мой родной мир, и я способен сделать его лучше. Как и ты. В твоём случае возможности и вовсе безграничны. Единственное, чтобы стараться, я должен знать, что мир не сломается под ядерным пеплом из-за каких-то ослепнувших от собственной гордыни недоумков. Поэтому я тебя и прошу: разберись с ядерным арсеналом. Не нужно ему существовать.]
— Убедительно стелешь. И что мне с ним делать?
[Развоплоти. Сотри. Что угодно, но он должен исчезнуть.]
— Ладно, я тебя услышал. Ты жрать будешь?
[Ну да, услышал он… Ладно, что в меню? Ты еду так же создаёшь?]
— Нет, любой объект, подключенный к системе эволюции, я не способен создать. То есть даже гнилое мясо система не даст воссоздать. Впрочем, послабления и там есть, некоторые. Правда, поляну накрыть не смогу.
[М-да, паршиво. Значит поехали в центр, затаримся. А то у тебя тут и жрать-то нечего.]
— И то верно…
Мы вышли во двор, на улице уже был вечер. Осмотревшись в поисках подглядывающих и не отыскав таких, создал очень дорогую машину. То есть в ней больше понтов чем функционала. Хотя и последнего в достатке.
[Ну и на кой пемброк тебе этот пепелац сдался? Ты его хоть вести-то сможешь?]
— А чего там сложного? Это же не механика, тут скорее водитель мешает ехать машине, чем он сам ей управляет.
[А роскошь-то тебе зачем? Не мог чего попроще воткнуть? Мы же в глуши, тут такие не ездят.]
— Ездят. Это хоть и глушь, но тут много крутых перцев бродит. А машину я для внимания и сообразил. Мне нужно чтобы на нас косились, всё же Халита падка на богатеньких. Будем ловить рыбку на её предпочтениях.
[Тогда исправь рожу и приоденься прилично. Испугается девочка, и сбежит чего доброго.]
— А вот моя внешность как раз соответствует её истинному характеру, так что я всё учёл. Ну а если мой план не сработает, то это третьи лица залажали, а не я.
[Ну-ну… Ладно, поехали.]
Машина завелась так, словно там под капотом табун лошадей требуют простора. Вот уж точно — тачка-пушка. Правда, толку от неё немного на деревенских ухабах. Тут ландшафту категорически плевать, что каждое колесо этой чудо-колесницы стоит как полугодовая средняя зарплата водителя столицы. К счастью, пневмоподвеска спасает ситуацию. И я понятия не имею, откуда у меня это знание, но все элементы управления пепелаца были знакомы.
Тронулись мы тихо, преодолевая дорогу что имела многочисленные награды за вандализм всяко-разного колёсного транспорта и не менее титулованный список за диверсионную деятельность против здоровья местного населения. Словом, злая дорога, безжалостная. Она вообще не знает, что существует такие понятия как цивилизованный мир и асфальт.
Когда же я добрался до нормальной дороги дело пошло легче, правда всегда казалось, что стою на месте, а не еду. Странное чувство, хотя вроде как всё проносится мимо довольно шустро. И всё же внимания я привлекал очень много. Нет, не так. Я привлекал внимание всех!
[Это успех, Найкрас.]
— Я прямо чувствую плотность сарказма в твоих словах.
[Ты забыл, что мастера способны чувствовать игроков? Ты уверен, что стоит с ними иметь дела?]
— В этом регионе их только трое и они не представляют угрозы. Не считая меня, в этой области ты самое могущественное существо. А через три-четыре часа станешь таким же во всём мире. К чему это волнение? Ты бы лучше себе тело подыскал.
[Мне не нравится, что ты хочешь просто украсть чужую жизнь. Предлагаю поискать кого-нибудь кто уже на пороге смерти. Клиническая смерть и всё такое будет лучшим решением.]
— Ага, учитывая, что в моих силах излечить его, ты и на это не согласишься.
[Верно, тогда нужно поймать момент катастрофы, или нечто подобное. Гибель, подходящая под естественный отбор, подходит.]
— Проще всего отнять. Зачем всё усложнять, Смайл? Игра в благородство — это стезя Дира, не наша.
[А вот хочу!]
— Кусок ты шерстяного идиота, — спорить с ним бесполезно. Понятное дело пёс не хочет жалеть всю оставшуюся жизнь, что ради своей мечты испортил жизнь невинного. И это всё усложняет.
В магазине мы затарились капитально. Если бы не мои задранные параметры, то может быть, я прогнулся бы под весом сумок. Но настоящее испытание началось, когда грузили всё это в машину. Багажник там декоративный, всё же транспорт предназначен возить задницы, но никак не груз, поэтому вмещали всё с трудом. И ведь в салоне места тоже не много.
Помучавшись, в итоге сообразили, что Смайл вроде как собака и ему не нужно место для ног. А там места для них куда больше, чем в багажнике. Тот самый случай, когда хорошо, что Смайл — это собака.