Выбрать главу

— Все так же, как и в Окленде?

Келли кивнула. Ее нижняя губа дрогнула.

— Системы безопасности в эвакуационных туннелях работают независимо от остальных в здании — на случай сбоев… или чего-то подобного. Пока ваши анализы будут чисты, вы сможете быть относительно спокойны за свою безопасность.

— Я помню. — Я сделал шаг назад. — Бекс, Махир, пора.

— Ладно. — Бекс немного помедлила и спросила у Келли: — Пуль хватит?

Келли вымученно улыбнулась. Мне стало больно на нее смотреть. Скорее всего, она улыбалась в последний раз. Но теперь она уже не походила на Баффи.

— Да, — вымолвила она. — Спасибо.

— Если поймешь, что уже не можешь… Если захочешь умереть в полном сознании — используй этот шанс. Тогда не забудешь о том, кто ты такая. Постарайся приберечь одну для себя.

— Хорошо. — Келли вздохнула, глядя на пистолет в своей руке. — Учитывая обстоятельства, думаю, что дед мной бы гордился. Он считал, что важнее всего — правда… и я с ним согласна. Я действительно не знала… Оказалось, доктор Уинн отправил меня к вам, чтобы вы погибли. И мне очень жаль. Я не хотела ничего такого.

— Я верю, — ответила Бекс.

Я сделал вдох и медленно выдохнул, прежде чем произнес:

— Спасибо, док. — Услышав у себя в голове шепот, я печально улыбнулся. — Джорджия тоже вас благодарит. Она сожалеет, что не доверяла вам.

— Не стоит благодарности. Скажите ей, что я не в обиде.

Улыбка Келли угасла. Она прислонилась спиной к шкафчику и сползла на пол. Такой я и запомнил ее. Она сидела на полу, прижав колени к груди, и глядела на неподвижное тело доктора Уинна. Келли не отрывала от него глаз — словно он мог раскрыть ей тайну, которая должна была вдохнуть во все жизнь и наполнить действительность смыслом.

Мы втроем выскочили из лаборатории и помчались по коридору. У нас не было времени на размышления. Нам нужно было скорее добраться до выхода из ЦКЗ. Странно, что раньше я считал это учреждение самым безопасным местом на земле.

Мы находились в первом коридоре, когда завыла сирена сигнализации и вдоль стен, ближе к потолку, замигали янтарные лампы. Махир прибавил шагу. Мы последовали его примеру. Бекс схватила меня под руку и утащила за угол. Спустя несколько мгновений коридор огласился топотом охранников.

— Не отставай! — прошипела она.

Я ее едва расслышал — скорее прочел по губам то, что она сказала.

— Не бойся.

Она отпустила меня, но я сам схватил ее за руку.

— Вперед, — добавил я, отдышавшись. — Сматываемся.

Мы преодолели очередной отрезок пути, следуя инструкциям Келли. Она сдержала слово. И охранникам ЦКЗ не поздоровилось. Мы услышали звуки пальбы, когда проникли в эвакуационный тоннель. Стрельба стихла, когда за нами закрылась дверь. Здесь царила тишина и темнота — совсем как в Портленде.

На пути нам не встретилось ни души. Я почти не дышал, пока мы не вышли из здания и не оказались на дальнем краю автостоянки, наполовину скрытой за ограждением из стальных прутьев. Я не сразу понял, для чего нужна ограда. Затем меня осенило. Если бы филиал захватили зомби, заграждение скрыло бы нас из виду и дало нам фору. Мы могли либо удрать на полной скорости, либо вернуться в подземелье и ждать спасения. Но второй вариант нас не устраивал. Нам надо было срочно исчезнуть, пока нас не заметили.

Я ждал выстрелов, пока мы, пригнувшись, бежали к мини-вэну. Сами мы держали пистолеты наготове, чтобы в случае чего начать отстреливаться. Но никто за нами не погнался. Охранники находились внутри филиала и искали призрачных гостей Келли. Никто не удосужился просмотреть записи с видеокамер, установленных в эвакуационных туннелях. Вероятно, персонал не обменялся информацией с Портлендом или служащие надеялись, что мы заблудимся в безликих коридорах. Мое сердце бешено колотилось. Джорджия неразборчиво пыталась успокоить меня. Отчасти ей это удавалось. Но нормально дышать я начал лишь тогда, когда мы впрыгнули в мини-вэн и захлопнули дверцы. Я вставил ключ зажигания, и мы понеслись прочь, навстречу хрупкому золотистому свету утра, оставив позади ЦКЗ и Келли Конноли — человека наивного, но очень хорошего.

Слишком многих мы оставили позади, а сами бежали без остановки. И не было бегу конца.

О лето! После грез весны Ты — предосенний дивный дар. Ветра мороз позвать должны, Их зов мы примем, как удар.
Ты помнишь: Персефона шла Путем подземным в ад ночной. В объятьях Гадеса она Влачит и ныне жребий свой.