– А как же они? – спросил Римо, указывая на трупы.
– К утру их здесь не будет.
– Куда же они денутся?
– Этого я не знаю. Я знаю одно: к утру трупы всегда исчезают. Наверное, их забирают студенты-медики для экспериментов. – Полицейский подмигнул Римо. – Или извращенцы для своих целей. Не знаю. Они не из моего профсоюза.
– Да поможет нам Бог, – вздохнул Римо. – Поступайте по своему усмотрению. – Он направился было к галерее игровых автоматов, но полицейский окликнул его:
– Постой, парень! Запомни: мы с тобой не разговаривали. Я знать ничего не знаю.
– Истинно так, – сказал Римо.
Под высокими сводами галереи Чиун вел переговоры со служащим о размене доллара. Оба с облегчением посмотрели на приближающегося Римо.
– Римо, объясни этому идиоту, что эта долларовая купюра – серебряный сертификат, стоящий больше, чем четыре монеты по двадцать пять центов! – взмолился Чиун.
– Он прав, – сказал Римо служащему.
Тот покачал головой.
– Ничего не знаю. Хозяин оторвет мне голову, если я стану давать на один доллар больше четырех четвертаков.
– Непоколебимое невежество, – сказал Чиун.
Римо вынул из кармана доллар и протянул его служащему. Тот отдал серебряный сертификат. Чиун вырвал его у Римо и спрятал в складках кимоно, прежде чем Римо успел его разглядеть.
– За мной доллар, – сказал Чиун.
– Если забудешь, я тебе напомню, – сказал Римо и спросил служащего, какой из автоматов труднее всего обыграть.
– «Мечты Южных морей» там, в углу, – сказал парень. – Этот автомат ни разу не проигрывал.
Римо проводил Чиуна к дальнему автомату и объяснил, как кидать монетки и в чем цель игры. Чиун оскорбился, что выигрыш нельзя забрать наличными.
Двое в черных кожаных куртках подмигнули друг другу, услышав верещание Чиуна. Они дергали за ручку соседний автомат.
– Этот джентльмен будет играть, – обратился к ним Римо. – Если не хотите неприятностей, оставьте его в покое.
– С какой это стати?
– Ради вашей же пользы. Не трогайте его.
– Чего ради мы станем тебя слушать?
– Как хотите, – со вздохом отступил Римо.
Рядом с галереей находился телефон-автомат, еще не превращенный вандалами в писсуар. Римо набрал номер, по которому полагалось связываться со Смитом в вечернее время.
– Какие новости о Липпинкотте? – спросил он.
– Все по-прежнему. Никто не может понять, что с ним, – ответил Смит.
– Чиун говорит, что это какой-то яд.
– В его организме не находят посторонних веществ, – сказал Смит.
– Если Чиун говорит, что это яд, значит, это яд.
– А вы что-нибудь узнали? – спросил Смит.
– Почти ничего, – ответил Римо. – Двое парней попытались укокошить нас посреди улицы.
– Кто они такие?
– Их уже нет в живых. Я не знаю, кто они такие: при них не оказалось удостоверений. Но, Смитти...
– Да?
– На них была больничная форма. Я подозреваю, что в деле замешаны медики. Попытайте свой компьютер.
– Что ж, проверю, – согласился Смит.
Римо заглянул в окно галереи. Двое парней в кожаных куртках, с сальными волосами по моде 50-х годов взяли Чиуна в кольцо, беседуя между собой. Чиун делал вид, что не обращает внимания на их неучтивость. Римо покачал головой и отвернулся, не желая становиться свидетелем развязки.
– Какие сведения от Руби? – спросил он у Смита.
– Пока никаких.
– Хорошо. Когда она позвонит, скажите ей, что мы со всем разберемся, прежде чем она додумается, из-за чего весь сыр-бор. Так ей и передайте.
– Вы обязательно хотите, чтобы я так прямо и сказал? – спросил Смит.
– В общем... – Римо замялся. – Не обязательно. Я позвоню завтра.
Вернувшись в галерею, он нашел обоих юнцов стоящими на цыпочках слева и справа от Чиуна. Римо быстро разобрался, в чем дело: Чиун поймал их за указательные пальцы и заставил двигать рычаги бильярдного автомата.
– Я вас предупреждал, – сказал он юнцам.
– Скажи ему, чтобы он нас отпустил? – взвыл один.
– Отпусти их, Чиун, – сказал Римо.
– Не отпущу, пока не кончится игра, – ответил Чиун. – Они любезно согласились показать мне, как надо играть.
– Согласились, держи карман шире! Какой у тебя шар?
– Я играю первый шар, – ответил Чиун.
– Столько времени? – удивился Римо.
– Он не имеет изъянов, – сказал Чиун. – Зачем менять его на другой?
Римо знал, что пройдет несколько дней, прежде чем Чиун сыграет во все пять шаров, поэтому он надавил на автомат бедром и легонько пристукнул. Там, где только что горел счет, остались пустые бельма. Загорелась надпись: «Наклон».
– Что случилось? – спросил Чиун.