– Кто там?
– Мам, это я, – ответили с той стороны.
Она не поняла, как оказалась в объятиях сына. Похудевшего, заросшего, с синяком вокруг запястья, но живого. Долго ощупывала лицо, вдыхала родной запах, гладила волосы. Насилу отклеившись, позвонила мужу и бросилась кормить ребёнка с дороги.
За обедом стала расспрашивать, что с ним случилось. Ведь она чувствовала, а он молчал.
– Никакого отношения, мам, – ответил Валера. – Тогда я поссорился с Мариной, точнее она меня бросила.
– Почему?
– Сказала, что не любит.
– Это серьёзная причина, сынок, – вздохнула Юлия. – Странно одно, она не сказала об этом в полиции и мне не призналась тоже.
– Мам, ты что. Марина здесь при чём? Она не знала, что я прогулял последние пары.
– Юра говорил, что из института вы вышли вместе.
– Точно, оба физику прогуляли. Только он поехал домой на машине, а я пошёл к метро.
Сын сказал, что на улице его оглушили. Очнулся прикованным к койке наручником, в чистом помещении без окон с флуоресцентной лампой на потолке. Высокий человек в маске сделал ему укол. Сын пришёл в себя на вокзале соседнего городка, нащупал в кармане кошелёк, купил билет на электричку и приехал домой. Удивился, услышав от матери, что отсутствовал больше года, но даже под гипнозом не смог вспомнить, что с ним происходило всё это время. Подозрения следователя о насильственном изъятии органов, к счастью родителей, не оправдались. После полного обследования врачи заключили, что Валера здоров. Немного истощен, но все же. Похитителей не нашли, но разве это важно, когда сын дома.
Спустя месяцы Юлия часто заходила в комнату сына среди ночи, проверить, не приснилось ли ей его чудесное возвращение. Прислушивалась к размеренному дыханию и не могла до конца поверить, что всё позади.
Валера сильно изменился. Весельчак и балагур, не пропускавший ни одной студенческой вечеринки, вдруг перестал общаться с друзьями и, несмотря на уверения родителей, что глупо бросать учёбу на последнем курсе, отказался восстанавливаться в институте. Вместо этого устроился работать курьером в строительной фирме, а свободное время проводил за компьютером. Закрывался в комнате и клацал по клавиатуре, иногда засиживаясь до самого утра. О том, что сын начал писать, Юлия узнала, когда Валера показал ей несколько своих рассказов со словами:
– Мам, посмотри, интересно, что скажешь.
Юлия прочла всё за один вечер. Стиль был лёгким и размашистым, идеи необычными, герои – живыми. Диво! Школьные сочинения Валера писать затруднялся, всё удивлялся, к чему размазывать, когда можно легко уложить информацию в несколько фраз. Как я провёл лето? Спасибо, отлично.
Чтобы не портить сыну аттестат, Юлии пришлось писать за него, зато точные науки шли на ура. Теперь всё перевернулось с ног на голову. Недавно в магазине бывший студент физмата не смог посчитать двадцатипроцентную скидку. Сын отшутился, а Юлия покрылась испариной. Покрывалась ещё сотню раз, вчитываясь в его тексты. Уговаривала себя, что подобный стресс даром не проходит. Пишет, и слава Богу.
Отшлифовав мелкие корявости, Юля разослала опусы сына по знакомым редакциям. За завтраком сообщила Валере.
– Спасибо, не ожидал, – заулыбался он. – А почему ты больше не пишешь?
Помявшись, Юлия выложила ему правду про фантазийный мир и Юмо. Посетовала, что Кракозябра до сих пор не вернулся, а без него...
– Что ты, хозяйка, выдумай нового. У тебя же фантазия – во! – вдруг выпалил сын.
Сердце сжалось, на неё глядели преданные синие глаза.
– Крако? – едва не задохнувшись, прохрипела Юмо.
– Мам, ты чего? Тебе плохо?
– Нет, всё в порядке, всё хорошо, – ощупывая взглядом лицо сына, медленно проговорила Юлия. – Так что ты сейчас сказал?
– Я говорю, есть идея, – мотнул головой Валера. – Давай напишем в соавторстве!
– Конечно, сынок, конечно, – надломленным голосом выдохнула Юмо.
– Бом! – сказали громоздкие напольные часы с полустёртым циферблатом.
Конец