С большим вниманием присутствовавшие на процессе представители общественности г. Москвы (в зале суда находилось 150–180 человек) выслушали содержательные речи общественных обвинителей т[оварищей] Кедриной и Васильева и государственного обвинителя т. Темушкина, показавших, что Синявский и Даниэль на путь написания и переправки для опубликования за границей клеветнических пасквилей встали сознательно, в силу своих антисоветских воззрений.
Требование представителей обвинения о справедливом и суровом наказании Синявского и Даниэля было встречено присутствовавшими с одобрением. Речи обвинителей неоднократно прерывались аплодисментами.
Защитники т[оварищи] Коган и Кисенишский в своих выступлениях пытались доказать, что подсудимые действовали без прямого антисоветского умысла и отрицали враждебную направленность произведений подсудимых.
Представители обвинения т[оварищи] Кедрина, Васильев и Темушкин, воспользовавшись правом на реплику защите, убедительно показали несостоятельность доводов, высказанных в речах защитников.
Подсудимые и в последнем слове продолжали отрицать свою виновность в совершении особо опасного государственного преступления, указывая, что писали они свои произведения, чтобы приобрести на Западе второе имя в литературе и популярность на путях модернистского искусства, а также якобы с целью предотвратить новое проявление культа личности. Вместе с тем, Даниэль признал в последнем слове, что его произведения были использованы в антикоммунистической пропаганде, чем был нанесен ущерб интересам Советского государства.
Верховный Суд РСФСР, признав предъявленное подсудимым обвинение по части 1 статьи 70 УК РСФСР доказанным, приговорил Синявского к 7, а Даниэля к 5 годам лишения свободы с отбытием наказания в колонии строгого режима.
Приговор суда присутствовавшими был встречен аплодисментами.
Кроме того, Верховным Судом вынесено определение о привлечении к уголовной ответственности свидетеля Голомштока за отказ отдачи показаний по статье 182[425] Уголовного Кодекса РСФСР.
Осуждение в уголовном порядке Синявского и Даниэля одобрительно воспринято советской общественностью. В адрес суда, редакций газет в ходе судебного разбирательства поступило большое количество писем и телеграмм от советских граждан с требованиями строго наказать клеветников. Вместе с тем, среди некоторой части творческой интеллигенции высказываются опасения, не вызовет ли такая мера новых проявлений «жесткого курса» по отношению к людям творческого круга.
В ходе предварительного расследования дела и судебного разбирательства выявлен ряд враждебно настроенных лиц, а также скомпрометировавших себя неискренним, беспринципным поведением в связи с делом Синявского и Даниэля. Некоторые из них оказывали на свидетелей и обвиняемых отрицательное воздействие и даже пытались провоцировать неустойчивых людей из числа молодежи на антиобщественные выступления в защиту Синявского и Даниэля. После проверки имеющихся данных в отношении таких лиц к ним будут приняты административные или профилактические меры.
0 характере дальнейших возможных проявлений и реагирований по поводу процесса над Синявским и Даниэлем будет доложено дополнительно.
ГА РФ.Ф. Р–8131. Оп. 32. Д. 7226. Л. 212–215. Заверенная машинописная копия
«Действия участников сборищ не носят случайного характера…»
130. Из докладной записки председателя КГБ при СМ СССР и Генерального прокурора СССР в ЦК КПСС о демонстрации на площади Пушкина в Москве, 27 января 1967 г.
Комитет государственной безопасности и Прокуратура СССР докладывают о принимаемых мерах по пресечению антиобщественных, политически вредных проявлений со стороны отдельных враждебно настроенных лиц.
Как докладывалось ранее, начиная с декабря 1965 года в Москве имели место неоднократные попытки организации различного рода сборищ и провокационных выступлений то в защиту Синявского и Даниэля, то «памяти жертв сталинизма», то с демагогическими требованиями пересмотра законов. В последнем случае 22 января с[его] г[ода] аналогичное сборище состоялось на пл[ощади] Пушкина, где собралась группа лиц в количестве 15–20 человек с плакатами, содержащими требования об отмене отдельных статей Уголовного кодекса[426] и освобождении из-под стражи задержанных до этого органами КГБ наиболее активно проявивших себя распространителей антисоветских документов. Антиобщественные действия указанной группы сопровождались выкриками: «Долой диктатуру», «Отменить антиконституционный указ» и т.д.
Сборищам, как правило, предшествует распространение различного рода политически вредных материалов, в том числе листовок с демагогическими требованиями.
Действия участников сборищ не носят случайного характера. Они в известной мере инспирируются и подогреваются теми, кто в обстановке возросшей политической активности масс и принимаемых партией мер по укреплению и расширению социалистической демократии, прикрываясь фальшивыми лозунгами борьбы с «последствиями культа личности» и за «истинную» демократию, встал на путь демагогии и по существу задался целью опорочить демократические завоевания советского строя.
К числу таких людей относятся: научный сотрудник Всесоюзного института научно-технической информации АН СССР А. Вольпин, сотрудник Института истории АН СССР П. Якир, рабочий Литературного музея А. Гинзбург и некоторые другие.
Неблаговидную роль в этом играют и политически двусмысленные выступления персонального пенсионера А. Снегова, писателей Э. Генри, Л. Чуковской, Б. Балтера, А. Костерина, историков А. Некрича, Л. Петровского, а также беспринципность некоторых видных ученых и деятелей культуры, подписавших некоторые политически сомнительные документы.
В результате сложилась группа лиц в количестве 35–40 человек, которые осуществляют свою политически вредную деятельность путем изготовления и распространения антисоветской литературы, а также организации различного рода манифестаций и сборищ. Участники этой группы апеллируют к западной прессе, которая печатает изготовленные ими материалы, пытаясь распространить их на территории Советского Союза. В последнее время все чаще и чаще они выходят на зарубежную антисоветскую организацию НТС; ее журнал «Грани», используя эти материалы в антисоветских кампаниях, призывает на основе их к подрывным действиям, а лидеры НТС направляют отдельным лицам этой группы прямые инструкции. Следует отметить, что некоторые участники группы прямо рассчитывают на поддержку реакционных кругов Запада.
Органами прокуратуры и гос[ударственной] безопасности в отношении этих лиц принимались меры предупредительно-профилактического характера, со многими из них проводились беседы, оказывалось положительное воздействие по месту работы и через общественные организации. Однако, пренебрегая предостережениями, они своей преступной деятельности не прекратили, а зарубежные антисоветские организации, спекулируя на гуманности советской власти, предпринимают дальнейшие меры к активизации их провокационных выступлений.
С учетом изложенного, Прокуратурой СССР и Комитетом государственной безопасности в целях пресечения враждебной деятельности за изготовление, распространение и передачу за границу антисоветской литературы, а также за организацию и активное участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок, арестованы и привлечены к уголовной ответственности: Гинзбург А.И., 1936 года рождения; рабочие Литературного музея Галансков Ю.Т., 1939 года рождения, и Добровольский А.А., 1938 года рождения; лаборантка МГУ Лашкова В.И., 1944 года рождения; техник Института по проектированию предприятий цветной металлургии Радзиевский П.А., 1947 года рождения; Кушев Е.И., 1947 года рождения, без определенных занятий, член ВЛКСМ; шофер Хаустов В.А., 1938 года рождения; Буковский В.К., 1942 года рождения, и Делоне В.Н., 1947 года рождения, оба без определенных занятий, и преподаватель средней школы Габай И.Я., 1935 года рождения. Следует отметить, что некоторые из этих лиц страдают психическими заболеваниями […]
425
Статья 182 УК РСФСР предполагала наказание за отказ или уклонение свидетеля от дачи показаний в виде исправительных работ на срок до шести месяцев, или штрафа до пятидесяти рублей, или общественного порицания.