Теперь Никита с лёгкостью мог забить на рабочее расписание. Никто не выговаривал, стоило ему уйти пораньше или задержаться с утра, чтобы подольше поваляться в кровати. Единственное, что требовал от него Семён Михайлович – исполнение работы на отлично и в срок.
После долгих новогодних каникул торопиться на работу особенно не хотелось. В это утро Никита решил не спешить. Да и гололедица на дорогах к быстрой езде не располагала. Он объехал две аварии, прежде чем без происшествий добрался до фабрики. Когда он поднимался на родной третий этаж, зазвонил телефон. Никита глянул на экран – звонил Михалыч. Никита дошёл до рабочего кабинета.
– Что-то срочное?
– Собрание у генерального через двадцать минут. Тебе надо присутствовать.
– Что-то случилось?
Никита мысленно припомнил за собой все косяки. Вроде ничего страшного не вытворял. Михалыч заметил его испуг.
– А я откуда знаю! Это не я же сплю с генеральным.
И то правда. Палыч мог вызвать его не по работе, а по личному делу. Никита улыбнулся и показал коллеге язык.
– А завидовать нехорошо!
Михалыч рассмеялся.
Войдя в кабинет генерального, Никита сразу понял, что вызвали его по делу. В кабинете, помимо Ивана Павловича находился его зам, парочка логистов, главбух Аркадий Петрович и конечно же Роман Викторович. Никита выбрал место подальше от последнего. Чувства в нём угасли, но не прошли полностью, и провоцировать свои эмоции он не хотел.
Собрание прошло скучно. Обсуждали закупку нового оборудования на фабрику и обновление парка грузовиков. Никита откровенно скучал, не понимая, зачем его вызвали.
Наконец, когда генеральный объявил о том, что все свободны, он добавил:
– Костя, Роман, Ник, задержитесь.
Никита внутренне напрягся – слишком уж досталось ему в прошлом от этой троицы. Однако, оказалось, что его переживания напрасны.
– Нужно съездить в Москву на выставку и подобрать новые грузовики. Заключить контракт на поставку. Желательно, повыгоднее. Роман, едешь ты. Никиту берёшь с собой. Билеты заберёте у Славы. Вопросы?
У Никиты на языке вертелся всего один вопрос: «Почему я?», но озвучивать его он не стал. Роман задал несколько вопросов о бюджете, заложенном на обновление транспорта, и сроках. Ответы Никита не слушал – не ему же решение принимать. Он едет только как юрист. С этой точки зрения понятно, почему генеральный выбрал его. Хотя оставался же ещё Дима.
Когда все вышли из кабинета, Никита окликнул Романа Викторовича:
– Ром, можно вопрос?
Тот взглянул на него и, верно поняв, о чём будет разговор, махнул рукой в сторону кабинета. Как только они вошли и дверь закрылась, предложил:
– Задавай! Почему ты, а не Дима? Сам-то не догадываешься?
– Ты мог сам предложить поехать с ним, а не со мной.
Роман Викторович нахмурился, подошёл и ткнул Никиту в грудь, заставляя его пошатнуться и отступить назад.
– Звучит, как наезд. Осторожнее на поворотах, мальчик. То, что ты сосёшься с Палычем, в этом кабинете ничего не значит! Что же ты сам ему об этом не сказал? Кишка тонка?
– А пойду и скажу!
– Пойди, скажи. Жаль, что я не оставил хотя бы одной видеозаписи про запас, чтобы напоминать тебе, кто ты есть на самом деле, шлюха.
– Что?
– Давай, говорю, иди. Раздвинь ножки пошире и получи всё, что захочешь. Всё. Надоел. Проваливай!
Роман Викторович обошёл его, открыл дверь и указал на выход.
Случайно оброненные слова заинтересовали Никиту. Узнать, что они значат, труда не составило. Действительно странно, что он не узнал об этом раньше.
И уже на следующий день ему перепала замечательная возможность зацепить Романа ещё больше. Тот попался ему в курилке на своём излюбленном месте – на диване около окна. Рядом сидел и генеральный.
Никита подошёл, перешагнул через вытянутые ноги Романа, наклонился к нему и звучно чмокнул в щёку.
– Просто хотел сказать тебе спасибо за то, что заступился за меня и удалил видеозапись.
Роман, казалось, растерялся. Оглянулся на притихших друзей, взглянул Никите в глаза и тут же отвёл взгляд, поймал и начал играться с кончиком галстука Никиты, словно пытаясь скрыть растерянность. Генеральный, сидящий рядом, хмыкнул. В курилке воцарилась тишина. Все ждали развязки.
– Ну, что ты. Я просто… Просто не мог остаться безучастным к проблемам мужчины, который признался мне в любви!
Никита отшатнулся, но выпрямиться не смог: пальцы Романа Викторовича сжались на его галстуке намертво, на губах появилась ухмылка, а холодный взгляд впился в глаза. Никита фыркнул.