– Стояк любовью перепутал. С кем не бывает.
Роман Викторович приблизился. Выпустил в лицо Никите струю дыма и спросил:
– А если это просто стояк, тогда почему ты покраснел?
– Ты мне галстук пережал.
Послышался смешок генерального. Роман отпустил галстук и обратился к другу:
– Палыч, и чего ты меня с Димкой не отправил? Терпи теперь этого толстолобика. Как бы от благодарности вновь в чувство безграничной любви и преданности не впал.
– Ты сам говорил, что Никита лучше, как профессионал.
– Смотря в чём профессионал.
Роман Викторович подмигнул. Никита перевёл взгляд на генерального, но тот лишь развёл руками и добавил:
– Ну, так он во всех сферах профессионал.
Командировка прошла быстро. До Москвы они добрались поездом, весь день собирали контакты и предложения, а на следующий день выбрали поставщика и заключили договор о поставке. Осталось подписать его у генерального и вернуть один экземпляр обратно.
Вечером Никита ввалился в номер полностью вымотанный. Он скинул с себя одежду и залез в душ. Неподвижно простояв под горячими струями, он почувствовал усталость и облегчение: дело сделано, завтра домой.
Он вышел и упал на кровать, мечтая проспать целую неделю.
– А попка ничего так.
Голос, раздавшийся позади, заставил Никиту подскочить на месте. Около мини-бара стоял Роман. Никита огляделся, а не перепутал ли он двери, когда заходил, – их с Романом поселили в соседних номерах. Но нет, вон его сумка у стола и рубашка на дверце шкафа.
– Это мой номер.
– А это – моё угощение!
Роман сдвинулся в сторону и на столике Никита увидел пузатую бутылку коньяка и два наполненных стакана. Один из них он протянул Никите, второй взял сам. Сел на кровать и произнёс тост:
– За удачную поездку!
Никита сел, накинул на причинное место полотенце и отхлебнул ароматный напиток. Приятно зажгло в желудке и закружилась голова. Через пару минут он уже не смог отказывать себе в простом удовольствии – любоваться Романом. Тот был в джинсах и в расстёгнутой на пару пуговиц рубашке без галстука. И такой почти домашний вид вызывал в Никите совсем не рабочие позывы. Он перевёл взгляд на руки Романа и тяжело вздохнул. Да. Всё. Готов признать. Где там список фетишистов – записывайся! Первым будешь.
Руки у Романа Викторовича были большими, мускулистыми, с широкими сильными кистями. Возьмёт такими за задницу… Никита помотал головой, отгоняя навязчивые мысли, поднёс стакан к губам и залпом допил.
– Что? Опять фантазируешь?
Насмешка Никиту не задела. Он согласно кивнул.
– Кто ж мне запретит.
– Не я. Точно.
Роман налил им ещё по стакану, прохлопал себя по карманам, достал сигареты и прикурил сразу две. Никита взял одну и затянулся.
– Ром, ты чего пришёл?
– Ха. В одного пить – пьянство, а вдвоём – приятное времяпрепровождение.
– А если правда?
– А если правда, то отметить контракт, может быть поболтать, вместе выпить и отлично потрахаться.
– Нет!
– Хорошо. Тогда без выпить и поболтать.
Роман легко преодолел расстояние между ними и поцеловал Никиту, заваливая его на спину. Никита кое-как отстранил его.
– Я сказал нет!
– А то я тебе не нравлюсь.
Взгляд Романа не изменился ни на йоту: всё то же безразличие вперемешку с презрением. Никита отвёл взгляд в сторону.
– Зачем ты это делаешь?
– А если я скажу, что видеть, как ты страдаешь, доставляет мне удовольствие?
Тихий шепот и близость желанного мужчины чуть не заставили Никиту отмахнуться от главного: Роман просто над ним издевался. Он пришёл не за сексом. Почесать член он пришёл, потому что тот зачесался. И своё самолюбие, конечно же. А на Никиту ему было насрать.
– Значит, я всё же способен доставить тебе удовольствие?
Роман надавил, стремясь приблизиться, но Никита не опускал рук, и тот отступил. Встал и направился у двери.
– Не хочешь, не надо. Даю тебе время до десяти вечера. Хочешь – приходи.
Он ушёл. Никита повернулся на бок и заскулил. Как же хотелось остановить, побежать следом, вернуть. Он поджал ноги и обнял себя руками. Хотелось. Конечно хотелось.
– Что же так больно то?
Через какое-то время ему удалось загасить в себе боль и отогнать воспоминание неожиданного поцелуя. Никита поднял голову и взглянул на часы. 21:12. У него есть время подумать. Над чем ты собрался думать? Ноги собрался раздвинуть? Перед этим гадом? «Заткнись», – вяло отмахнулся Никита от внутреннего голоса. Да иди! Иди, конечно! А завтра будешь сам сопельки на кулак наматывать, когда он тебя за дверь выставит.
Голос заткнулся, но был прав. Никита прекрасно знал, что ни о каких отношениях, конечно же, речь не идёт. Простой пьяный перепихон, о котором через пару дней Роман даже не вспомнит. Никита сжал кулаки, вонзая ногти в ладонь. Не помогло. Всё равно хотелось пойти. Пойти и что?