– О! Никитос! Выглядишь класс! Сядешь со мной?
– Мне приятно ваше внимание, Иван Павлович, но я не ищу отношений.
– А кто говорит об отношениях? Просто рядом «посидим».
Рука генерального беззастенчиво опустилась на его ягодицы. Никита упёрся ладонями в чужую широкую грудь, стараясь удержать неожиданного ухажёра на расстоянии, и обдумывал, как бы помягче отказать генеральному. Позади них раздался смех.
– Ну ты как всегда! Всё напрямик. Даже приглашение в постель.
К ним подошёл зам генерального, по совместительству его близкий родственник: то ли брат, то ли кузен. Его маслянистый взгляд прошёлся по телу Никиты и остановился на руках ген.дира, мнущих его задницу.
Ген.дир улыбнулся и спросил:
– Что? Нравится выбор?
– Хорош! Ничего не скажешь.
– Зато выбору ваш выбор не нравится!
Никита резко оттолкнул от себя генерального, отвлёкшегося на разговор. Здесь вежливость не спасёт. Против двух подвыпивших мужиков можно было действовать только по-мужски.
– Будешь руки распускать, получишь повестку в суд, а там – хоть увольняй. Сказал же, отношений не ищу! Захочется в чьей-то постели оказаться, я сам себе пару найду.
Никита прошёл в зал ресторана и взглядом нашёл того, кого желал увидеть в своей койке. Или оказаться в его – тут без разницы. Роман Викторович сидел за столом, увлечённо рассказывал сидящему рядом с ним главбуху какую-то историю, размахивая руками и то и дело хлопая собеседника по спине. Судя по его виду, он был почти трезв. Ну, ничего, Никита был настроен ждать столько, сколько придётся.
К концу празднования, когда самые семейные начали пропадать из ресторана, разъезжаясь по домам, Никита заметил, как Роман Викторович нетрезвым шагом двинулся в сторону курилки. Пора действовать.
Никита вошёл в задымлённое помещение, заполненное народом. Какая-то парочка миловалась на ближайшем диване, чуть подальше, сидя вокруг небольшого журнального столика, шумно о чём-то спорили несколько стаек молодёжи. Его цель обнаружилась в кресле в дальнем углу комнаты. Только Никита двинулся к нему, как его схватили за рукав и швырнули к стене. Генеральный и его зам прижали Никиту, не давая уйти. Заплетающимся языком, стараясь сфокусировать ускользающий пьяный взгляд на парне, генеральный зашептал ему на ухо:
– Слушай сюда, парень. Предложение есть.
Его пальцы прошлись по щеке Никиты и залезли к нему за воротник. Никиту основательно встряхнули, но тот не потерял самообладания.
– Что-то хотели, Иван Палыч?
– Не ломайся! Дашь мне – премию получишь. Хочешь должность? Будет тебе должность! Только там одним разом не обойтись.
– Ага, не обойтись.
Поддакивание директорского зама разозлило Никиту. Он попытался вырваться, за что получил сильный удар в плечо и отлетел обратно к стене.
– Я сказал «нет»!
– А ты подумай. Уволить я тебя всегда успею.
Пьяницы переглянулись, отпустили его и ушли. Даже немного странно, Никита был готов к худшему. Хотя, что могло быть хуже – к нему клеился генеральный! С такой ситуации можно было снять сливки, а можно было влипнуть по самые яйца. Никита огляделся. Шумная компания молодёжи выскочила из курилки, как только его припечатали к стенке. В курилке осталась влюблённая парочка, они, казалось, вообще ничего не заметили, пара сторонних мужчин и Роман Викторович.
Никита подошёл, присел на подлокотник кресла, где расположился начальник, и закурил.
– Совсем оборзели! Видел?
Роман Викторович молчал. Он выдохнул сигаретный дым в потолок, опустил голову и, наткнувшись замутнённым взглядом на фигуру, возникшую перед ним, обнял её за поясницу и потянул на себя. Никита послушно съехал к нему на колени. Широкая мужская ладонь гладила его по ногам. Раздвинула их, скользнув по внутренней стороне бедра. На мгновение накрыла промежность и сразу переместилась на живот. Потёрлась о напряжённый пресс, электризуя долгожданной близостью. Пересекла грудь и сомкнулась на шее, поворачивая голову Никиты, чтобы сорвать с его губ первый поцелуй.
Несмотря на дикий запах перегара, поцелуй Никите понравился. А может, дело в том, что он означал его победу. Когда Роман Викторович позволил ему закончить поцелуй, Никита наклонился и провёл кончиком языка по уху мужчины. Он намеревался прикусить мочку и пригласить уединиться, но получил чувствительный тычок в грудь. Роман Викторович оттолкнул его и, придержав за шею, прорычал:
– Никогда! Так! Не делай!
– Понял. Учту.
Никита переждал, пока захват на шее ослабнет и ладонь Романа Викторовича вернётся к ласкам. Он вроде успокоился. Он поглаживал Никиту по торсу, прикрыв глаза и мерно выдыхая сигаретный дым. Никита попробовал снова, только язык больше не распускал. Приблизился и прошептал: