Это все не я! Не со мной! Это не моя жизнь!
Поэтому только и получается, что кричать от бессильной ярости на служанок и пыхтеть от злости на туповатого конюха, что топчет грязными сапогами чистый пол, притащив на плече выбитый ковер.
За окном стемнело. Огонь в камине еле теплится, не желая разгораться на отсыревших дровах. Томас-смотритель выдал мне одну свечу со словами:
- Экономить надо, леди. Запасы кончаются.
Девчонка, кое-как домыв пол, опрометью бросилась прочь из комнаты, волоча за собой ведро с черной, от грязи, водой. Сина, отпросившись на кухню за ужином, куда-то пропала. Конюха еще бы поискать, чтобы натаскал воды в ванную. Хочется смыть с себя пот и грязь сегодняшнего дня.
Только тишина кругом, никого нет. Все будто про меня забыли. Или больше не хотят видеть.
Тяжело вздыхаю. Беру в руки свечу и решаюсь выйти из комнаты в полумрак незнакомого дома.
Глава 11.
Зажгла свечу и решила пойти на кухню. Перекусить мне не помешает. Я сегодня достаточно потрудилась, чтобы вознаградить себя маленьким кусочком пирога. Кухарка месила тесто, значит точно к ужину будет выпечка.
При мысли о сдобных булочках мой рот наполнился слюной. Я представила посыпанный сахарной пудрой кусочек пирога и невольно сглотнула. Живот жалобно заурчал, призывая немедленно наведаться на кухню.
«Сегодня можно! Калорий потрачено много!» - разрешила я себе и чуть ли не бегом спустилась по лестнице. Чем ближе я подходила к кухне, тем явственнее разливался в воздухе сладковатый аромат сдобы, что кружил голову и заставлял в предвкушении раздувать ноздри.
Из приоткрытой двери лился теплый свет и слышались веселые голоса. Звонкий смех и доминирующий над всем этим гамом голос Сины:
- Хозяйка у меня не сахар! Загоняла, жуть. День только начнется, как она уже орет на весь дом – «Сина, умываться! Сина, чистую сорочку!» И к столу ей подавай только куриную грудку и фрукты. Пироги не ест и от каши с салом нос воротит. Так что, кончится скоро ваша вольная жизнь.
- Это мы еще посмотрим! - узнаю я сиплый голос кухарки.
Крадусь совсем близко к двери и замираю в тени, не решаясь нарушить царящую на кухне веселую атмосферу. Им так хорошо без меня. Легко и беззаботно. А я … я только всех пугаю.
- Страшна уж больно твоя леди. И как только хозяин на такой женился? – режет слух писклявый голосок хромоногой девчонки.
- Приданое хорошее наверняка за ней, хозяину нужно по долгам платить, - с трудом разбираю я шепелявый говор смотрителя.
- С такой ни за какие деньги в постель не ляжешь, - с усмешкой пыхтит кухарка, - ладно бы еще покладиста была, так злая, как ведьма. Еще и страшная, как болотное чудище. Не зря ее хозяин от себя подальше отослал. Сам-то неизвестно когда явится.
- Заколдованная она. По предсказанию от поцелуя должны были чары развеяться, а оно вон как… Только характер испортился, - поясняет Сина.
- Неужто ее хозяин целовал? – испуганный возглас девчонки.
- В храме, когда их союз благословляли. Может было мало поцелуя, да ваш хозяин не решился…
Я задыхаюсь, слыша их сдержанные смешки. Как смеют! Судят меня за спиной. И Сина хороша! Все про меня разболтала. Хочется ворваться и устроить скандал. Чтоб не сомневались в моем вздорном характере.
- Жалко ее, - Сина громко вздыхает, - поди не сладко с таким лицом жить.
- Бедняжка, - прорывается жалостливый тонкий голосок девчонки.
- Не повезло нашей леди. Иди, Сина, отнеси ей кусок пирога. Голодная поди… - охает кухарка.
Их жалость разбивает мне сердце. Это больнее, чем смешки. Постоять я за себя могу, но вот ответить на жалость нечем. Да и правы они во всем. Неуклюжая, никому не нужная уродина со скверным характером. И ничего не изменить. Сколько ни старайся.
Храбрюсь. Нечего меня жалеть. Я со всем справлюсь. Вон, даже уже худеть начала. Кажется, даже намек на талию появился.
Вскидываю гордо голову и уверенно вхожу на кухню.
Первое, что бросается в глаза - это ярко пылающий очаг, от которого разливается живительное тепло. Так уютно от этого.
Перевожу взгляд на притихшую компанию слуг, что молча взирает на меня, сидя за кухонным столом. Следят за каждым моим движением напряженными взглядами. Так, а это кто? Не верю своим глазам. Ребенок! Девочка в светлом чепце уставилась на меня испуганным взглядом и указав в мою сторону пальцем, закричала: