— Я думаю, мы сможем что-то с ним сделать… когда-нибудь, — Истираль продолжал удерживать ее у стены, не давая сбежать и взглянуть в зеркало. Конечно же, у любой нормальной женщины где-то да были зеркала, но в башне он не нашел ни одного, а это означало, что Ронина или прячет зеркало в своей комнате, что весьма понятно — раньше оно ей больше нигде не было нужным — или же просто колдует зеркальную поверхность. Но сейчас ей не стоило видеть себя.
— Когда-нибудь? — Ронина подняла руку и ощупала лицо, остановилась на бугрящемся шраме и болезненно поморщилась.
Эльф качнул головой. Да, получившийся багровый рубец, разбежавшийся по всей щеке похожими на корни краями, никак ее не красил. И если раньше магичка была весьма привлекательной особой, то сейчас… теперь назвать ее красивой могли только любители чего-то оригинального или же он сам. Да, перед ним была все та же Ронина, только пострадавшая от собственного зелья. Он не видел перед собой страшную темную колдунью, скорее просто испуганную и растерянную женщину.
— Можно попробовать поискать целителя, но я не уверен… — он запнулся на полуслове от сверкнувшего взгляда хозяйки.
— Хах, не смеши меня! Никто не будет лечить отступницу, — фыркнула она и попытался отстраниться, наконец поняв, что такие объятья выглядят весьма пикантно. А еще нужно было убрать разлившиеся по полу остатки, чтобы и они не сдетонировали и не снесли всю башню к чертовой матери.
— За хорошие деньги — будут, но не факт, что смогут. Если ты сама не знаешь, что за зелье получилось из неправильного солнцелика, то откуда это может знать целитель, который никогда не был в лесу?
— Я узнаю, что это было за зелье, — решительно выпалила Ронина, оттолкнула руку эльфа и подошла к остаткам стола. Первым делом она уничтожила все следы разлившегося зелья. Насколько магичка поняла, произошел какой-то сбой, но сбой именно в той пробирке, которую она держала в руках. Остальное зелье потемнело, но оставалось таким же инертным, похожим на добываемую гномами нефть. Правда, нефть горела, а это взрывалось.
Истираль опустился на корточки рядом, вытащил обрывки записей, пропитанных зельями, смешавшимися в сплошную бесполезную жижу, и понял, что это можно только уничтожить. Но хозяйка выхватила бумагу из его рук и навела мастерское очищение. Чернила при этом, как ни странно, остались целыми. Правда, толку от этих записей, рецепт зелья она знала на память. Дело было в другом.
Эльф аккуратно собрал разлитые реактивы тряпкой, побаиваясь применять магию. Он подумал, что причиной всему стала как раз сгустившаяся от нервов магички тьма в зале. Если это так, то это зелье можно было взрывать направленным на него коротким магическим импульсом, всего лишь каплей силы. Но если нет, то любое его неосторожное движение могло повлечь за собой катастрофу, поскольку на полу была внушительная смешанная лужа, а не полколбы, как в руках у Ронины. И этого действительно хватило бы, чтобы взорвать башню и их обоих.
К счастью, смесь оставалась инертной и в тряпке, и в тазике, который ему быстро наколдовала магичка, пытающаяся спасти свои записи.
— Не выливай, — скомандовала она. — Вынесем на улицу и подожжем. Я хочу посмотреть, что будет.
— Тебе мало? — скептически изогнул бровь эльф, но тут же заткнулся под взглядом хозяйки. Теперь она выглядела по-настоящему страшно.
— Я должна найти причину случившегося. Чего бы мне это ни стоило. Вполне возможно, что из-за изменившегося состава растений те самые лечебные зелья станут ядом, а мне бы не хотелось отравить тех, кто может считаться моими друзьями.
Поджигать решили из дома. Ронина наколдовала небольшую искру, выпустила через окно и тут же захлопнула створки. Дальнейшее они наблюдали уже через ее магический шар. Тазик просто разворотило, огненный вал сжег несколько деревьев и поутих, смоченный сколдованным небольшим водопадом.
— Итак, это дерьмо срабатывает от магии, — констатировала Ронина. — Получается, я должна сообщить гномам, что пока больше не смогу сделать для них зелья из-за произошедшей мутации.
Она решительно взялась за шар и вызвала мастера Торигейда. Гном пораженно охнул, увидев лицо своей благодетельницы, но тактично промолчал, зная, как обидчивы бывают маги.
— Мастер Торигейд, прощу прощения за внеплановое беспокойство, — Ронина стерпела его сочувствующий взгляд, — но из-за мутации солнцелика я не смогу изготовить полную партию заказанного вами взрывчатого зелья. Сегодня произошел взрыв заготовки, чего не было никогда за мою практику… — она невольно коснулась лица и поморщилась. Стянутая шрамом кожа все еще болела.
— Я понял, — коротко кивнул гном.
— У вас не было никаких казусов с предыдущей партией зелья? — деловито спросила магичка.
— Ничего такого, все работает как часы.
— Тогда я завтра принесу вам лечебные зелья, как заказывали, хочу убедиться, что они на самом деле лечебные, — она неловко дернула плечом — не хотелось бы отравить гномов, — а также полученную вчера партию нормального взрывного зелья.
— Жду завтра после обеда, — кивнул гном. — Могу сделать… маску… — неловко предложил он.
Ронина поморщилась, но согласно кивнула.
— Было бы очень любезно с вашей стороны.
— Тогда завтра и мерки снимем, — Торигейд отвернулся, и Ронина погасила шар.
Больше говорить им было не о чем. Она устало привалилась к новому, созданному из обломков старого столу и положила голову на руки, закрывая лицо. Как-то раньше Ронина не задумывалась о своей внешности. Да, она считалась привлекательной по меркам людей, поскольку у других рас идеалы красоты были совершенно другими. Но она никогда не думала об этом, будучи занята или наукой, или выживанием, а чаще всего два в одном…
Истираль тихонько подошел сзади, но промолчал. Он хотел было напомнить Ронине об обеде, но слова застряли в горле. Пожалуй, сейчас ей ничего не полезет в горло после такого. И что делать в этом случае, он тоже не знал. Все, что мог, он уже сделал. Но Ронина все-таки была женщиной, и как всякая женщина, наверняка внимательно относилась к своей внешности.
— Мы что-нибудь придумаем, — он положил ей руку на плечо, но магичка лишь слабо буркнула что-то вроде: «Пошел к черту». Эльф сделал вид, что не услышал, но поспешил отойти.
Похоже, сегодняшний день не задался абсолютно.
========== Глава 12 ==========
До вечера эльф просидел у себя в комнате, боясь нарваться на Ронину. Сначала она тихо сидела в зале, потом пошла метать молнии в стену, видимо, нервы все же не выдержали, потом бранилась, как не всякий заправский моряк, а потом заперлась у себя в комнате, и с тех пор эльф не слышал ни звука.
И тишина была намного хуже, чем крики, вопли и проклятья. Лучше бы она проклинала всех на свете, чем сидела взаперти. Воображение рисовало множество способов свести счеты с жизнью при помощи оружия, ядов и магии. Эльф старательно отгонял от себя эти фантазии, но они настойчиво долбились в голову, заставляя его нервно мерить шагами свою комнату, спотыкаясь о полки и почти ничего не замечая перед собой. Если Ронина умрет, то он тоже здесь не жилец. Его спасала только ее темная магия да спокойная реакция местной живности. А вот что случится, лишись он такой поддержки… думать об этом было банально страшно. И останется ему или умирать от голода в башне, или выйти наружу и стать чьим-то обедом, поскольку выбраться живым из этого леса без помощи магички не смог бы даже архимаг. Твари банально задавят числом.