История запрещенного колдовства оказалась столь увлекательна, что Истираль очнулся, лишь когда стало темнеть. Он читал весь день и почти прочел всю книгу, остался жалкий десяток страниц. Он узнал о том, что маги крови могут зачаровать кровь в теле любого живого существа, что тоже не понравилось светлым стихийным магам. Ведь если маг крови прикажет их собственной крови застыть в жилах, то она послушается, несмотря на все щиты и защитные заклинания. Лишь очень сильные магистры и архимаги могли им противостоять. Магов крови тоже почти уничтожили, низведя до единиц, разбросанных по миру и не имеющих ни достаточно знаний, ни возможности найти себе учителя, чтобы обрести могущество. Как справилась с этим Ронина, он не знал. Возможно, она была слишком хитрой, чтобы демонстрировать свои способности, и пользовалась сугубо стихиями и собственной магией, обманув магистра ордена и своих учителей. Но скорее всего, магией крови она стала заниматься уже здесь, в лесу, когда никто не мешал, не запрещал и не промывал ей мозг…
Он таки дочитал книгу до конца при слабом сумеречном свете из окна и вернул ее на полку. Кое-что прояснилось, но все равно оставалось слишком много вопросов. О том, где Ронина этому всему научилась, как смогла добыть редкие книги, почему вообще доверилась ему…
Истираль подошел к хозяйке и почти неощутимо положил ей ладонь на лоб. Ронина вздрогнула, но не проснулась, лишь вяло боднула его руку. Ее кожа оказалась сухой и прохладной, все еще слишком бледной по сравнению с нормой, но настолько сильное магическое истощение уже прошло. Эльф вышел из комнаты, решив, что и он для чего-то годится, кроме как переводить дармовые харчи, а потому спустился вниз и стал готовить из найденных ингредиентов специальный отвар, помогающий быстрее восстановиться.
Почему Ронина не запасала подобные вещи в хозяйстве, он не знал. Возможно, считала, что ее резерва и так хватит, а возможно, просто ленилась или забывала. Вряд ли она не знала, как готовить простейшие зелья и отвары в случае полного истощения — этому обучают еще в первые годы, когда маг лишь начинает постигать великое искусство волшебства. Эльфы тоже готовили подобные зелья, вот только использовали для них травы, растущие сугубо в эльфийских лесах… в эльфийском лесу.
Он обиженно фыркнул, вспоминая, что сейчас, вероятно, уже не существует его леса. Если все защитники погибли, то женщин и детей наверняка утащили в рабство. Полукровок ждала не менее печальная участь. Он не знал, чем же закончилась война. Да, в лесу еще кто-то был из его родичей, по словам Ронины, но кто и как там жил? Вдруг выживал, как дикое зверье, питаясь чем попало и растратив все достояние эльфийского общества, потеряв культуру, уважение к расе и богам, забыв все то, на чем воспитывались эльфы… Впрочем, он сам тоже не лучше. Потерял и культуру, и веру, и уважение к богам… Где эти боги, когда народ эльфов гибнет с каждым днем? Где все прославленные герои баллад, должные спасать своих возлюбленных? Где те, кто поможет ему? А хотя… ему уже ничто не поможет. Он навечно останется с ошейником и будет чьим-то рабом. Если не Ронины, так кого-то еще, долго ли умеючи произнести подчиняющую фразу и прижать свою руку к ошейнику…
— Что ты делаешь? — тихий голос магички прервал его размышления.
Истираль поднял руки, показывая свои самые мирные намерения.
— Готовлю тебе отвар, чтобы ты быстрее восстановилась.
— Ах да… — Ронина помассировала виски. Она уже немного выспалась и теперь зверски хотела есть — тело желало как можно быстрее восстановить резерв, а для этого нужно было получить энергию извне. — Спасибо, я как обычно о нем забыла.
— Я с радостью буду готовить его тебе постоянно, чтобы ты не забывала, — согласился эльф.
— Нет, слишком часто пить подобные вещи нельзя, — покачала головой магичка и принялась доставать ужин графа Силерина, подвинув его чашки.
— Как раз сегодня тебе такой отвар не помешает, — Истираль поставил перед нею чашку с парующим травяным чаем. Магичка принюхалась, довольно кивнула и подсунула ему блюдо с рагу.
— Да, сегодня тот самый день, когда отвар не помешает. Я тут кое-что подумала… — она вгрызлась в кусок мяса и довольно причмокнула, — так вот, мы можем создать для гномов амулеты от темной магии. На тот случай, если кто-то из них снова станет собачиться с магами. Гномы народ весьма темпераментный…
— Что-то я не заметил, — Истираль взглянул на Ронину с толикой восхищения — она ела, как живой человек, получая удовольствие от еды, забывая вытереть сок и соус с подбородка, не сидела чопорно, как аристократы, двигалась, говорила, жила… Это на самом деле была жизнь, а не бесконечно следование бессмысленным правилам этикета. Кто сказал, что нельзя капнуть соусом на стол? Почему нельзя вытереть жирные пальцы о полотенце, а не о специальную салфетку, почему нужно ждать, пока первым сядет за стол старший представитель семьи?
— Ты просто плохо их знаешь, — отмахнулась магичка. Она ела много и действительно получала удовольствие от рагу, от хорошо прожаренного мяса, от вкусных соусов и всего того, что обычно не лезет в глотку под взглядами множества снобов. — На самом деле гномы общительны, активны, весьма задорны… А уж какие песни они поют! Заслушаешься!
— Мне уже начинать ревновать? — приподнял бровь эльф, копируя мимику самой Ронины, но она лишь фыркнула.
— Глупости! Я обязана гномам жизнью здесь с относительным комфортом, я благодарна им за тонкие и очень сложные инструменты, а еще они дают мне часть своих запасов, хотя вообще не обязаны. Они действительно хороший народ. Я уверена, что будь я светлой, то неплохо общалась бы с вами, эльфами, и смогла бы вам помочь в случае нужды. И сейчас я бы с радостью делала зелья для вас, признай вы меня…
— Они не… они никогда не признают темную, в том-то и беда, — вздохнул Истираль. — А теперь не признают и меня, поскольку я уже не могу считаться настоящим эльфом. Вот эта милая штука, — он провел рукой по ошейнику, — навсегда превратила меня в изгоя для собственного народа. И даже если я вернусь… я стану просто приспешником врага, которого быстро убьют.
— Что ж… я тебя никуда не гоню, — усмехнулась Ронина. Морщинки на ее лице уже разгладились, а в глазах снова появился блеск. — Но так как мы с тобой теперь друг от друга никогда не избавимся, пока кто-то один не умрет, то будем выживать вдвоем.
— Пока смерть не разлучит нас, — усмехнулся эльф, довольно глядя на магичку. Он сам и забыл о своей порции, радуясь тому, что она уже почти здорова и в обычном своем состоянии. — Хорошо, я буду помогать тебе с амулетами, только скажешь, что нужно делать.
— Всенепременно, — Ронина достала очередной лист бумаги (похоже, она планомерно опустошала какую-то бумажную мастерскую) и взялась чертить свои формулы. — Смотри внимательно и запоминай…
========== Глава 17 ==========
Работа над амулетами была долгой и кропотливой. Сначала они разработали теорию, как правильно смешивать темную и светлую магии, чтобы защитить носителя амулета, но при этом Ронина могла колдовать для него и на него. Вылечить там или новое проклятие снять. Потом полдня бродили по лесу в поисках подходящего дерева, чтобы нарезать заготовок. Истираль с радостью бы помог, но местные деревья не откликались на его призыв, а сам он был еще недостаточно темный для полноценного взаимодействия с лесом. Потому пришлось пилить по старинке, потратив остаток дня и много сил.
Потом они три дня вырезали из древесины амулеты, засыпав весь зал опилками, стружками и занозами. Ронина строго-настрого наказала не снимать в доме сапог, чтобы не загнать занозы. Потом же Истираль это все убирал почти всю ночь, поскольку магичка занималась составлением заклинания и первичной обработкой заготовок. А потом, когда отоспались, отъелись и взялись колдовать на пару… для него все слилось в одно сплошное монотонное сегодня.