— Отабек! — он взял его лицо в свои руки. — Ты слышишь меня? Всё в порядке?
— Кажется, не только предметы мебели стали живыми, а ещё и сам замок, — улыбнулся он, глядя прямо в глаза Юрию.
— Да, да, ответь мне, как ты? Тебя пырнули ножом!
Юрий тут же снял с принца пиджак и приподнял рубашку. Из его бока сочилась кровь, она уже застыла густым пятном на полу.
— Ты потерял слишком много, — запаниковал Юрий и, сняв с принца пиджак, крепко привязал его к ране, надеясь остановить кровотечение. — У тебя есть какие-то лекарства в замке или бинты, хоть что-нибудь? — с надеждой в голосе спрашивал юноша, но Отабек не мог ничего ответить. Он смотрел куда-то ввысь, в пустоту. Казалось, силы покидают его.
— Проклятие лишило меня былой мощи. Я ничего не смог сделать, чтобы защитить… нас.
— Не переживай. Чёрт побери, я должен что-то сделать! — крикнул Юрий и поднял взгляд. Тут же ему на глаза попался футляр с розой. Цветок увядал, и последние лепестки легли тонким слоем вокруг него. Однако последний из них всё ещё оставался на стебле, именно он издавал мягкий красновато-лиловый цвет, расходившийся по всей комнате. Юрий, как бешеный, подскочил и понёсся к стеклянному футляру. Он с силой выдернул его и случайно откинул назад, разбив, после чего сорвал последний лепесток. «Он поможет, если Отабек будет находиться в смертельной опасности»… — вспомнил он свой довод. Тут же он помчался обратно, присел возле принца и прислонил волшебный лепесток к открытой и незаживающей ране.
— Отабек, прошу, не покидай меня… — шептал Юрий. — Я люблю тебя. Я люблю тебя!..
По его щеке покатилась предательская одинокая слеза. Она дошла до его губ, и он почувствовал солоноватый привкус. Он плакал, рыдал навзрыд, он понимал, что Отабек умирает на его руках, и виноват здесь лишь он, только он, никто другой.
Лепесток остался на ране. Юрий, вытирая слёзы рукавами рубашки, склонился над принцем, потеряв хоть какую-то надежду на то, что он выживет. Он не верил в то, что проклятье может быть снято, он вообще перестал во что-то верить. Уже он мечтал о том, как отомстит всей деревне за смерть Отабека. А в душе надеялся, что этот Леруа мучился перед тем как умереть, свалившись с крыши одной из башен.
— Я люблю тебя… — третий раз повторил Юрий, положив руки на грудь принцу, и его слеза упала на открытую рану.
Комната озарилась ярким лиловым цветом. Юрию пришлось прикрыть глаза, потому что свет ослеплял его. На миг он перестал плакать. Свет был настолько ярким, что озарял не только комнату, но и улицу, а снег медленно приобретал розоватый оттенок.
Отабек повис в воздухе. Он буквально витал на расстоянии пары дюймов от пола, и его рана, длинная, уродливая, медленно затягивалась. Кровь больше не текла. Юрий залюбовался этим зрелищем и не заметил, как принц преображается у него на глазах. Его шрамы, исполосовавшие всё тело, уменьшались и вовсе пропадали, а волосы, спутанные и длинные, вернулись к прежней длине. Глаза принца были закрыты, его дыхание было медленным и спокойным, грудь размеренно поднималась и опускалась, и свечение понемногу затухало. Отабек был словно окружён каким-то магическим сиянием, тёплым, тусклым, после чего плавно он опустился на пол.
— Ота… — прошептал Юрий. — Отабек? Ты жив?
Тот резко открыл глаза и сделал большой глоток воздуха.
— Юрий?
Юноша не мог поверить во всё произошедшее. Перед ним сидел Отабек, тот, которого он знал, но только всё в его внешности изменилось. Его волосы были уложены в аккуратную причёску, тёмно-карие глаза так и сияли от счастья. Смуглая кожа не была испорчена шрамами и порезами, он выглядел умопомрачительно, как выглядел бы все эти годы, если бы проклятие не затронуло его.
— Это правда ты? — Юрий не мог остановить катящиеся по щекам слёзы.
— Это я.
Юноша прикоснулся своей ладонью к лицу принца. Он чувствовал, что Отабек вернулся, а проклятие… проклятие наконец снялось.
— Принц? Юрий?
На пороге показались два молодых человека. Один из них, светловолосый и высокий, облокачивался на дверной косяк, а второй, чуть пониже, с тёмными локонами, запыхался от долгого бега.
— Вы в порядке?
Юрий и Отабек закивали в ответ, и юноша уже понимал, кем могут быть эти двое ново явившихся.
— Ну, раз вы в порядке, — вздохнул Виктор, — то у меня ещё есть одно важное дело.
И тут же, развернув к себе Юри, прижал и резко впился в его губы своими. У Юрия от удивления глаза чуть на лоб не полезли. Проклятие пало, а слуга наконец-таки узнал ответ на свой вечный вопрос, который мучил его столько лет!
Юноше стало неловко наблюдать за этими двумя, и потому он кинулся на Отабека. Обняв и прижав его к себе, он снова почувствовал, как по его лицу катятся большие слёзы, но плакал он не от горя, а от самого настоящего счастья. Ему удалось снять проклятие, полюбив принца, вылечив его лепестком, когда тот был в смертельной опасности!
— Спасибо, Юрий, — шептал Отабек. — Спасибо.
***
— Но ведь было что-то не так с этим замком. Он был живой, живой! — восклицал Юрий, пока они шли к первому этажу, чтобы проверить, всё ли в порядке со слугами.
— Проклятие запечатало чью-то душу в его стенах. Я посчитал всех слуг, все были со мной, никто не пропадал… Это странно.
В холле у входа царил настоящий погром. Тяжёлые деревянные двери слетели с петель, посуда была разбита, статуи поломаны и покорёжены, а мраморные плиты — выкорчёваны и разбиты. Шторы, ранее висевшие на окнах, валялись на полу.
Но среди этой неразберихи Юрий и Отабек увидели двух людей, пытавшихся подняться на ноги. Женщина с густыми каштановыми волосами и тёмном зелёном платье хваталась за голову — вероятно, ей было больно. А высокий темноволосый мужчина в бордовом костюме никак не мог сообразить, что случилось.
— Мама? Папа? — в изумлении произнёс Отабек. — Вы… Это правда вы?
— Отабек? — в один голос крикнули мужчина и женщина.
Юрий наблюдал счастливое воссоединение семьи и не мог сдержать улыбки, ведь он помнил, как проводил уютные семейные вечера со своим дедушкой в деревне. Он еле сдержал слезу — на него напала ностальгия. «Хватит рыдать, — подумал он. — Пора восстанавливать то, что разрушено.»
***
Вечер перед Рождеством запомнился всем жителям этого замка. В большом камине горел огонь, дарующий теплоту всем обитателям дворца. По центру обеденного зала стояла высокая пушистая ель, которую слуги притащили из леса. Отабек и Юрий кружились в ритме вальса, который играл замечательный и талантливый квартет.
Юноша уже несколько месяцев жил в замке. Его дедушку поселили здесь же. К слову, мужчина рассказал о ситуации с Леруа. Дедушка погнался за этим ужасным Жан-Жаком, но люди остановили его и заперли в доме, понимая, что тот ничего не способен будет предпринять — его никто не послушает, а если и так, то кому справиться с такой оравой?
Теперь же и Юрий, и его дедушка жили в замке. Юрий и Отабек любили друг друга. Им было всё равно, какого они пола, ведь любовь — это чувство глубокое, и они прониклись ею по отношению друг к другу, полюбили друг друга за внутренний мир, не смотря на внешность.
И были счастливы.
До конца своих дней.
***
Красота не бывает правдива,
Красота — лишь обманчивый лик,
Ты увидишь блестящую диву,
Её внешность — преграда, тупик.
Ты зачем-то поверишь обману,
Ты наткнёшься на сладостный миг,
А потом — залечивать раны
Придётся — так сердце велит.
Красоту легко не находят,
Так легко не поймаешь её,
В закоулках души она бродит,
Её знает лишь сердце твоё.
Конец.