— Пять лет назад у меня был доходный бизнес и партнер.
— Да, ты говорил мне. — Она вежливо улыбнулась. — Ты не любил свое дело, но заработал хорошие деньги... потом все потерял.
Люк готов на откровенность. Неужели он расскажет что-то новое, кроме того, что уже известно ей? Зря она тогда приставала с расспросами к дяде Малькольму.
— Тебе разве неинтересно?
Чувствуя вину перед ним, она отрицательно помотала головой.
— Удивительно! Ты потрясающая женщина!
Его восхищение привело ее к еще большему замешательству.
— Я вовсе не такая, как ты думаешь! — воскликнула Меган. — Я дрянь! — покаянно заплакала она, закрывая лицо обеими руками. — Мне уже известно, что твой партнер сбежал, прихватив все деньги, известно и о человеке, покончившем жизнь самоубийством, и о том, как на тебя набросилась пресса.
— Малькольм сказал?
Вопрос колоколом отозвался в ее ушах. Меган ждала взрыва, вспышки гнева... Она осторожно раздвинула пальцы и взглянула на Люка.
— Но он не виноват.
— Конечно, не виноват. Если тебе интересно, Малькольм и меня снабдил кое-какой информацией... очень неохотно, правда, — добавил он с тонкой улыбкой. — Я хотел знать хоть что-нибудь о том негодяе, за которого ты чуть было не вышла замуж.
— О Брайане? — искренне удивилась Меган. — Зачем тебе это?
Блеснула белозубая улыбка, которая, однако, не коснулась его глаз.
— Мне прежде всего было интересно посмотреть, что ты в нем нашла. Он полное ничтожество.
— Ты разве видел Брайана?
— Да я тут как-то зашел в бар и случайно встретился с ним.
Меган округлила глаза.
— Ты хотел его увидеть? Зачем?
— Хотел хорошенько дать ему в зубы... — У Люка раздулись ноздри. — Ведь он бил тебя.
— Но ты не сделал этого? — Она чувствовала, что должна расспрашивать осторожно.
— Я потом передумал, — признался Люк с сожалением. — Во всем виноват мой отец. Он всегда учил меня не обижать маленьких. Этот коротышка не доставал мне и до плеча.
— Я рада, что ты не побил его. — (Взгляд Люка стал ледяным.) — Прежде всего, я не хочу, чтобы в драке отстаивали мою честь. Я вовсе не феминистка, просто мне это не нравится. Между прочим, я тоже в долгу не осталась — сама его побила.
Некоторое время Люк безмолвно смотрел на нее, потом широко улыбнулся.
— И сильно ты его потрепала?
— Насколько я понимаю, с ним ничего не случилось. Немного репутация пострадала. Он даже обещал подать на меня в суд.
Люк расхохотался.
— Боже! Ну и приключение! Ты восхитительна, — добавил он, с обожанием глядя на нее.
— Он, конечно, ничтожество, — начала она и поспешно добавила: — Но это не оправдывает мой поступок, я действовала сгоряча.
— Ну, так что? — улыбнулся Люк. — Теперь, когда ясна причина того, почему мы избегали друг друга, получается, что мы квиты.
— Думаю, что да, — сказала она и, посмотрев на его протянутую руку, вложила в нее свою ладонь.
В кармане Люка зазвонил телефон. Меган, обрадовавшись передышке, смотрела, как он достал аппарат из кармана.
— Не выключай его. Может быть, важный звонок.
Пока Люк слушал, Меган постукивала носком туфли по полу. Потом он ответил на очень беглом французском.
Лишь услышав имя отчима, Меган начала прислушиваться. Она перехватила взгляд Люка и жестом попросила трубку. Люк отрицательно покачал головой и даже повернулся к ней спиной.
Он закончил говорить и сунул трубку в карман. На его лице появилось озабоченное выражение.
— Почему ты не дал мне поговорить с Жан-Полем?
Люк молча взял ее за руки и притянул к себе. У нее заныло в желудке от нехорошего предчувствия.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
— Ты только не волнуйся.
Эта подготовительная, как он считал, фраза, наоборот, взволновала Меган до чрезвычайности.
— Что-нибудь с мамой? — От испуга она непроизвольно схватилась за собственный живот.
Люк кивнул. Увидев сострадание в его глазах, она испугалась еще больше. С таким выражением лица хороших новостей не сообщают.
— Ребенок?
— Твоя мать в больнице. Ей делают кесарево сечение.
Меган побледнела.
— Как она? Это я во всем виновата... Мне надо было отговорить ее, убедить, что ей поздно иметь ребенка! А я, наоборот, радовалась за нее.
— Никто и ни в чем не виноват. Тем более — ты.
Меган глубоко вздохнула и покачала головой.
— А... что произошло? Жан-Поль рассказал?
— Что-то с плацентой. Жан-Поль очень сбивчиво объяснял. — Действительно, француз говорил так, словно сам находился в коме. — Кажется, у нее началось кровотечение.