Старр вдруг услышала обрывок разговора двух осветителей:
— В последнее время Стефан весьма груб с Рексом.
— Да уж, Мак. По его мнению, Рекс делает все неправильно. А ведь он не из тех актеров, которые улучшают свою игру при таком отношении. Он всегда играет лучше всего в самый первый раз.
— Десмонд, кажется, за что-то на него злится, — начал тот, которого назвали Мак. В это время раздался крик «Включить свет», прозвучал свисток и сцену стали снимать заново.
Старр думала яростно: «Конечно, они ошибаются. Ведь Стефан не настолько подл, чтобы позволить личной неприязни влиять на работу. Они его совсем не знают. Он бы никогда так не сделал».
Днем Стефан снимал сцену, в которой появлялась Старр. У нее была роль гостьи на той яхте, с которой похищали прекрасную наследницу. Старр должна была сказать всего одну фразу: «К тому же у нее с собой нет никакой одежды», но чувствовала себя так, словно весь разговор в этой сцене зависел только от нее. Это был необыкновенный момент, когда она впервые вошла в круг света, отбрасываемый огромными софитами. Ее ослепило, лицо так горело, что, казалось, вся косметика стекает по нему. Старр боялась, что не сможет вспомнить ни одного слова, но как только начала говорить, вся ее нервозность улетучилась. Старр совершенно забыла, кто она такая, и даже не обращала внимания на ужасное сверкание этих ламп.
И вот все закончилось. Стефан Десмонд коснулся ее руки:
— Это было великолепно, Старр.
— Спасибо, — прошептала она в ответ, чувствуя, что сейчас расплачется. Это было бы так ужасно — на виду у всех в студии.
Возвращаясь в гримерную, Старр столкнулась с Рексом. Он загородил ей дорогу и слегка насмешливо улыбнулся:
— Прими мои поздравления, детка. Ты великолепно произнесла свою единственную фразу. Великий Стефан был счастлив, это точно. Твою сцену было достаточно сыграть всего один раз, в то время как все, что я сегодня делаю, должно переигрываться многократно. Твоя фамилия скоро будет греметь повсюду, помяни мое слово.
— Не надо смеяться надо мной, — горько бросила Старр.
Насмешка тотчас исчезла.
— Извини, Старр. Это было подло с моей стороны. Но я ужасно раздосадован и должен как-то выпустить пар. Ты отлично играла, к моему удивлению.
— Комплимент из уст великого Рекса Брендона?
— А сейчас кто из нас насмехается?
— Кстати, я очень рада, что помогла тебе освоить эту роль! — Старр просто не смогла сдержаться, хотя и понимала, что это слабость с ее стороны.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Рекс.
Сейчас, когда она уже заговорила, останавливаться было поздно.
— Та строчка из твоей роли — о чести. Мне кажется, я ее раньше уже слышала!
Рекс громко расхохотался:
— Ты просто глупышка. Я тогда еще не читал сценария.
Старр почувствовала странное облегчение, хотя все еще была раздосадована.
— Это только доказывает, как похож твой собственный характер на характер твоего героя!
— Может быть. Хотя, если бы твоя героиня вела себя в соответствии с цветом твоих волос, ты бы блистала на экране, играя разъяренных красавиц.
— Надеюсь, твоя новая секретарша тебя устраивает, — холодно заметила Старр, когда Рекс замолчал.
— Это означает, что ты совсем на это не надеешься, — рассмеялся он в ответ. — Но, к твоему разочарованию, я отвечу «да». И она настолько некрасива, что нам отлично работается вечерами.
Весь вечер и даже всю ночь Старр нервничала, ожидая результатов съемок. Она слышала, что этот кусок будут просматривать в семь утра. Она не осмеливалась спуститься вниз до тех пор, пока все не закончится. К тому же Стефан сказал, что этим утром она ему не потребуется.
Восемь… Восемь пятнадцать… Восемь тридцать. Старр не смогла проглотить ни капли из чашки кофе, которую ей принесли в номер. Позвонит ли Стефан после просмотра ее фрагмента?
Ровно в половине девятого зазвонил телефон. Телефонистка сообщила, что звонят из студии.
— Скажи мне сразу все плохие новости, Стефан, — хрипло рассмеялась Старр в трубку.
— Это не Стефан, — донесся в трубке голос Рекса. — Надеюсь, ты не очень разочарована?
Старр очень расстроилась. Настолько, что ей хотелось кричать. Она просто обязана была узнать результат той съемки.
А затем, как бы в ответ на ее мысли, Старр услышала:
— Съемка прошла отлично. Ты блестяще играешь, и у тебя хороший голос. Я только что вернулся. Наш режиссер должен быть доволен.
— Я рада… Я так рада… — И она действительно была рада. Хотелось петь, кричать. Хотелось бросить трубку и танцевать.
— Поужинаешь со мной, чтобы отпраздновать?