— С кем имею честь общаться? — мужчина тут же принял напряженную позу, не выдавая больше ни одного лишнего словечка не по делу.
— Капитан Буран, корабль «Венера», — выдал худощавый. Вот тебе и фреш.
— Дык, — как-то странно икнул Торнадо на заднем плане.
— Вы отец Венеры? — Циклон, страшился ситуации, принявшей неожиданный поворот.
— Ее зовут Вея. И да, я ее отец, — невозмутимо ответила родственная личность девушки.
— Чего вы хотите? — Циклон устало уселся рядом с Вулканом во второе кресло и спрятал лицо в руках. Надежда угасла, а ему нет жизни без пары.
— Ты придешь сюда, — постановил вызывающий.
— А если нет? — безразлично отреагировал Циклон. — Зачем мне идти на смерть?
— Я думаю, твоя татуировка на шее не дает тебе покоя, бывший стихийник. Кроме того, тебе пора кое-кого сменить, — глаза напротив ярко засияли рубиновым цветом. — Ты же не думаешь, что они просто общаются между собой?
Связь оборвалась внезапно, но этого хватило, чтобы Циклон подскочил с места и ринулся с остервенением в каюту. Мужчина не собирался уступать девушку никому: ни твари и уж тем более Шторму, который посмел коснуться ее обнаженной кожи.
Тем временем два пленника крались в гробовой тишине, тихо переругиваясь между собой.
— Не манди над ухом, — взвыла Венера, — сколько можно, Шторм? Я тебе итак с утра подзарядила два раза! Ты хочешь копыта отбросить раньше времени?
— И ничего не копыта, — запыхтел Шторм как обиженный ребенок. — Нормальные у меня ноги. Хочешь, покажу?
Венера страдальчески запустила руку в грязные волосы, понимая, что он выклянчивает у нее не сколько подпитку, а возможность еще раз засунуть язык к ней в рот. Последний раз она не смогла ни оторваться и ни оттолкнуть, словно прилипла к его телу намертво.
— Лучше перестраховаться, — канючил он. — Вдруг мне станет хуже.
— Если ты сейчас не замолчишь, я развернусь и пойду назад, — лопнуло терпение у девушки. — Лучше посмотри, мы в ту сторону идем или нет?
— В ту, ту, — почесал подбородок парень, — только неспокойно мне, как-то гложет одно место.
— Поверь, несмотря ни на что, это место меня тоже беспокоит. С удовольствием, посидела бы сейчас на нем и облегчилась, читая газетку, — с каким-то воодушевлением произнесла Венера. Отсутствие цивилизации не просто напрягало, а делало их дикарями, да и система обновления организма частицами действовала безотказно, позволяя существовать без пищи.
— Тьфу ты, — сплюнул он, — я говорю, что на душе не спокойно. — Как будто тварь знает обо всем и следит за нами.
— Ты же выяснил, что камеры не работают. Так чего переживаешь? — девушка двигалась в том направлении, на которое он ей указал. Они старались не издавать лишнего шума, и насколько это было возможным, неслышно ступали. Их целью был транспортный отсек, зона общего выхода, а также хранения спасательных капсул. Еще немного, всего несколько поворотов, учитывая, что все внутренние коридорные двери были разблокированы, и они окажутся там.
Тупик.
Шторм подорвался вперед, оценивая неожиданное препятствие: надавил ладонями, развернулся, налег плечом. Но вывод оказался неутешительным: проход могли задраить только по одной причине. Разгерметизация. А это означает, что капсулы выкинуло в космос еще раньше вместе с находившимися в техзоне вещами.
Венера развернулась к нему спиной и замерла. У каждого свое грядущее. Если ей суждено распрощаться с выбором, то она сделает это достойно. Пора взглянуть своему страху в глаза. Пусть она всего лишь по характеру землянка — самого слабого вида во Вселенной, пусть у нее дрожит внутри все от воспоминания, происшедшего в далеком детстве, пусть сейчас она одна осталась в борьбе со злом (рядом стоящий Шторм не считался, он слишком ослаб после болезни). Зато у нее всегда были, есть и будут решительность и хитрость, которые не отнять. Она попытается что-нибудь предпринять, а не будет где-то сидеть, и рыдать.
Венера.
— Дай я тебя поцелую, — я накинулась на опешившего Шторма, не ожидающегося от меня добровольного лобызания.
— Может, вернемся в каюту? — мяукнул счастливый парень, понимая под моим жестом больше, чем раздачу энергии. Он примкнул ко мне всем своим существом, зажимая от радости и потираясь об меня восставшим оптимизмом.
— Шторм, прости, но я не готова сейчас строить новые отношения, — серьезно проговорила, как только высвободилась и отступила от него. — Ты не осознаешь, но я чувствую себя настоящей простипомой, спящей с одним и гуляющей с другим. Даже если бы ты родился братом-близнецом Циклона, я не смогла бы, — недосказано ответив, отвернулась от него.