— Ревновать… к тебе?
— Да, да. — Терпение Риты иссякло. — Эта особа, вероятно, сама влюблена в Рекса Брендона. Теперь мне это ясно. Вот почему она была так расстроена, застав меня в его квартире. Зачем она бросилась на киностудию рассказывать все это тебе? Чтобы ты успел нас остановить. А теперь она использовала свою газету, чтобы отомстить ему.
— Я уверен, что мисс Тейл нисколько не влюблена в Рекса, — резко оборвал ее Стефан. Он не понимал, почему эта мысль так ему неприятна. Может быть, потому, что Рекс был его врагом, а Старр — другом? В любом случае было неразумно принимать это так близко к сердцу.
Рита пожала плечами:
— Если половина женщин Америки влюблены в него, не вижу, почему бы и ей не влюбиться!
— Мисс Тейл гораздо умнее их, — зло сказал Стефан.
Рита бросила газету на пол и отшвырнула ее ногой.
— А я, значит, глупее? Как ты смеешь так говорить, Стефан? Прошлой ночью ты клялся мне, что никогда не обвинишь меня, даже не упомянешь об этом случае!
— А я и не упомянул, — произнес он примирительно.
— Нет, упомянул! — Рита опять была на грани истерики.
Стефан изо всех сил старался успокоить ее. Впрочем, не изо всех. У него не выходило из головы, что Старр тоже могла быть влюблена в Рекса. И чем больше он об этом думал, тем больше это его раздражало.
Как это часто бывает, человек, которого статья касалась в первую очередь, узнал о ней последним. Только на следующий вечер Рексу показал ее пресс-секретарь Мишер.
— Отвратительная статья, верно, мистер Брендон? — сказал он, входя в изящно обставленную гостиную Рекса.
— Какая статья? — спросил Рекс, поднимаясь ему навстречу.
— Ну, та, в «Санди рекордер», конечно. Разве вы ее не читали, мистер Брендон?
Рекс отрицательно покачал головой:
— У тебя есть она?
Секретарь достал из портфеля вырезку.
Рекс подошел к свету. Статья была без подписи, но не было сомнений в том, кто ее написал. Пока Рекс читал, легкий румянец залил его лицо. Раз или два он с неясным восклицанием провел рукой по волосам. Мишер смотрел на него с пониманием.
— Конечно, я сразу связался с редактором и выразил протест, — сказал он. — Редактор извинился и уверял, что статья вышла без его разрешения. Он также сообщил, что сотрудник, виновный в этом, уже уволен!
— Что? — Рекс бросился к нему. — Уволен?
— Конечно, мистер Брендон. Естественно, я сказал, что это слабое утешение. В то же время…
Но Рекс уже не слушал.
— Ты говоришь, ее уволили за то, что она написала эту статью обо мне?
— Несомненно. Тон статьи шел вразрез с указаниями редактора… Надеюсь, вы не очень расстроились, мистер Брендон?
Внезапно, к огромному удивлению Мишера, Рекс запрокинул голову и громко расхохотался.
— Расстроился? Да я счастлив! Я просто счастлив! Понимаешь, это значит, что я ей не безразличен. От ненависти до любви один шаг. Ненависть легко превращается в любовь. Презрение тоже можно преодолеть. А безразличие — это конец. Значит, я ей не безразличен. Ты понимаешь это, Мишер?
Но Мишер этого совсем не понимал. Более того, он подумывал, не повредился ли великий Рекс Брендон в рассудке.
Глава 9
Никогда в жизни Старр не чувствовала себя такой несчастной. Конечно, она прекрасно понимала, что все несчастья — дело ее собственных рук, но это нисколько не меняло дела. А одна беда тянет за собой другую. Начать с того, что она потеряла работу. Пережить это такому честолюбивому человеку, как Старр, было очень непросто. Затем, финансовая сторона… У нее отсутствовали сбережения, а каких-либо новых контрактов пока не предвиделось. Плата за квартиру была слишком высока для нее, к тому же несколько счетов были уже просрочены. И, в довершение всего, Старр ужасно простудилась и лежала в постели. И опять сама виновата. Если бы она умерила свою гордость и поехала в ту ночь с Рексом Брендоном, она бы не простудилась. И возможно, прониклась к нему хоть каким-то расположением. И не написала бы этой статьи. И ее бы не уволили. Сейчас, спустя пару дней, Старр уже больше не гордилась своей статьей. При мысли о ней от жгучего стыда ее бросало то в жар, то в холод. Статья была гадкая, злобная и вряд ли свидетельствовала об уме автора. Старр гадала, что сам Рекс думает о ней. «Хотя мне на это наплевать, — со злостью твердила она себе в следующее мгновение. — Я только надеюсь, что крепко ему досадила!»
Старр казалось странным, что, несмотря на отвращение к Рексу Брендону, она все время думала о нем. «Это потому, что я еще не встречала человека, которого бы так сильно ненавидела», — уверяла она себя.
От Стефана тоже не было никаких известий, что больше задевало Старр, хотя она и не признавалась себе в этом. Мог бы прислать хоть несколько строчек, просто написать, что все в порядке. Она говорила себе, что, получив назад жену, он уже не может думать о ком-то другом. Конечно, так и должно быть. Но хотя бы одну строчку…
Старр громко чихнула и повернулась на бок. Она просто умирала от жажды, но была не в состоянии встать и приготовить себе чай. Да к тому же эта ужасная боль в спине. Жена владельца дома обещала заглянуть сегодня днем, но уже темнело, а ее все не было. Похоже, когда ты болен и не можешь пошевелиться, ни у кого нет времени навестить тебя. А когда ты уже поправляешься, тут все сбиваются с ног, чтобы сделать для тебя то, что ты уже и сама можешь!
Наконец раздался стук в дверь. «Слава Богу, — подумала Старр, — миссис Грин все-таки пришла. Немного поздно, но больные не должны ворчать».
— Входите, миссис Грин, — крикнула она. — Я сейчас умру, если не выпью чая. Заварите, пожалуйста.
— Конечно, это для меня огромное удовольствие, — услышала она смеющийся мужской голос. — А это не страшно, что я не миссис Грин?
От изумления Старр чуть не свалилась с кровати. Она хорошо знала этот голос. Слишком хорошо! Этот низкий, чуть насмешливый голос, звучавший со всех экранов мира.
— Зачем вы пришли? — испуганно спросила она.
— Интуиция, моя дорогая. Я просто почувствовал, что нужен вам!
— О… — Старр задохнулась от волнения. Мужчина, от которого сходила с ума половина женщин земного шара, стоял у ее дверей и улыбался.
— Что вы здесь делаете? — опять спросила Старр.
— Что делаю?.. — Он насмешливо поднял одну бровь. — Сейчас ничего, но надеюсь, что мне будет позволено приготовить вам чай. Великий Рекс Брендон в часы досуга. Его любимое хобби — готовить чай для простудившихся поклонниц… О, прошу прощения, вы ведь, кажется, не поклонница?
Старр проигнорировала эти шутки и опять сердито спросила:
— Зачем вы пришли?
Рекс не торопясь зажег сигарету и продолжал улыбаться той возбуждающей, сводящей с ума улыбкой, которую не раз использовал в таких случаях в кино.
— Помните, я обещал себе удовольствие помириться с вами? Кроме того, я хочу вам сделать одно предложение. Очень почетное предложение, вы удивитесь, когда услышите! Но это позже. Сейчас я вскипячу чайник и поищу заварку в чулане для обуви, за книжным шкафом или еще в каком-нибудь столь же неподходящем месте. На коробке с чаем написано «чай»?
— Для великого Рекса Брендона вы, пожалуй, неплохо осведомлены о жизни в однокомнатной квартире, — не удержалась Старр, чтобы не съязвить.
— Конечно. — Он слегка улыбнулся. — Прежде чем Рекс Брендон стал великим, он несколько лет жил в однокомнатной квартире вроде вашей. Это было, когда я впервые вышел на сцену. Я играл ради Великого Искусства. Совсем не коммерческого, понимаете? Режиссер тщательно выбирал пьесы, чтобы пробудить отзвук в самых глубинах зрительской души. Иногда в конце недели я получал жалованье, иногда нет. Поэтому нужно было потуже затянуть пояс и сосредоточиться на ИСКУССТВЕ. Прошу писать большими буквами. А если повезет, то и на ВЕЛИКОМ. Пожалуйста, тоже заглавными. Мы ненавидели дух бизнеса, который вторгся в театр. Однако, после того как мы в течение двух лет взывали к высоким чувствам, я был чертовски рад получить крошечную рольку, которая пробуждала самые низкие инстинкты. И добился огромного успеха.