— Джунипер!.. — тут же растерянно воскликнул Ноа, решивший, что она его бросает, и сердце девушки сжалось от тоски: бедный принц боялся одиночества куда больше, чем смерти!..
— Я здесь, здесь! — торопливо пробормотала она, оглядываясь и принужденно улыбаясь ему, едва дыша от усталости. — Догоняйте, Ваше Цветочество!.. Все будет хорошо, вот увидите — нам только нужно добраться до моста!.. — и она смолкла, не зная, как объяснить, что такого важного в мосте и чем он может помочь.
К тому же, Джуп не представляла, что еще может предпринять Ранункуло — кто знает, что за волшебные умения таились в подручном дамы Эсфер? Магия цветочной знати в рассказах Мимулуса представлялась чем-то пугающим и притягательным одновременно. Она не подчинялась законам Росендаля, затаившись в лесных дворцах Молочаев и Ирисов, Падубов и Тернецов, и потому представлялась ей куда свободнее и опаснее, чем строгие и невзрачные заклинания мэтра Абревиля. Если сам волшебник толком не знал, на что способны нелюди Лесного Края, то как могла вообразить их возможности Джуп Скиптон, выросшая в краю, где магии отродясь не видали?..
— Смотрите! Смотрите! — раздался восторженный голос Фарра-лодочника, который боялся меньше всех, и оттого успевал заметить куда больше. — Огонь как будто гонится за нами!.. — и восторженность в его голосе наконец-то сменилась тревогой.
Беглецы дружно сбились с шага — к тому времени они уже не столько бежали, сколько неловко переставляли одеревеневшие от усталости ноги, — и завертели головами.
Не приходится долго искать взглядом опасность, если она представляет из себя десяток живых комет с огненными хвостами, стремительно падающих с неба. Из-за пламени, пожиравшего их изнутри, змеи метались, вертелись и выписывали мертвые петли, но, несомненно, шли по следу, выполняя приказ, который действовал на них сильнее собственного жара. Как быстро они увидят беглецов на пустынной лесной дороге, освещенной догорающими фонарями, как быстро настигнут?..
— Ранункуло смог подчинить их себе! — воскликнул Ноа.
— Ох, Мимму! — Джуп схватила волшебника за плечи. — Колдуй быстрее! Они нас сожгут дотла, как только найдут!..
И они, найдя невесть где силы, побежали так быстро, что онемевшие ноги загудели от боли. Даже бестолковый Фарр — и тот испугался достаточно сильно, чтобы копыта его застучали по дороге, как трещотка.
— Почтовая служба!.. Любая трехногая кляча!.. Необъезженный ящер или многоножка — что угодно!.. — вопил Мимулус, швыряясь билетами направо и налево.
— Мост!!! — закричала и Джуп, указывая вперед: они были у самого ручья, в низине.
— Не срабатывает!.. — простонал мэтр Абревиль, бессильно роняя бумажки.
— Дай мне! — Джуп выхватила у него сумку, и, не глядя, вытащила пригоршню мятых клочков бумаги — быть может, то были не билеты, а просто мусор.
— Гоблин Петер! — закричала она что есть силы. — Заклинаю! Умоляю!.. Гоблин Петер!!!..
— Это работает совсем не так, Джунипер! — мэтр Абревиль то ли возмущенно, то ли беспомощно всплеснул руками. — Ты ничего не понимаешь в магии! Причем тут Петер?.. Неужели ты думаешь, что достаточно просто приказать, и волшебство тут же сработает?..
…Но, как оказалось, в магии плохо разбирался он сам, поскольку старый мост, в честь праздника освещенный несколькими тусклыми лампами, заскрипел, дрогнул — и спустя мгновение по нему навстречу беглецам застучали копыта лошадей и колеса старой гремучей повозки.
Теперь-то Джуп видела настоящий облик этой колымаги — проклятие, очутившись рядом с принцем Ноа, сосредоточилось на том, чтобы приукрашать в глазах девушки только Его Цветочество, — да и гоблин Петер выглядел вовсе не так, как ей запомнилось. Но от радости Джунипер засмеялась, захлопала в ладоши и подумала, что не видала еще ничего чудеснее — хотя чудес успела повидать за последние дни немало.
А возница, держась важно и деловито, остановил свою облезлую повозку рядом с ними, любезно снял потрепанную шляпу, и спросил, как будто только и ждал этой встречи:
— Куда прикажете вас доставить?
— Не может быть! — охнул мэтр Абревиль, недоверчиво глядя на него.
Принц Ноа ничего не сказал, но по его недовольному лицу было ясно, что он считает неуместным появление посторонних повозок и гоблинов в своих владениях — даже в столь отчаянных обстоятельствах.