Не успела Джуп в ответ поприветствовать Петера, который ухмылялся ей всей своей клыкастой пастью, как Мимулус, не собиравшийся тратить время на долгое удивление, уже командовал, забираясь в повозку:
— Прочь, прочь из этого леса! Куда угодно, лишь бы только не лес и не болото! Быстрее, возница, у нас нет времени!..
— Я здесь не для того, чтобы выполнять твои указания, волшебник без лицензии! — проскрипел гоблин, и вновь осклабился, глядя на Джунипер. — Я слушаюсь приказов барышни, которая меня позвала, и ничьих более!
— Барышня скажет то же самое! — вскричал Мимулус, уязвленный донельзя таким пренебрежением, но понимавший, что противопоставить словам гоблина ему нечего. — Мы покидаем треклятые владения Ирисов немедленно! Джуп, скажи ему!..
…Джунипер не знала, как выглядит сейчас лицо принца Ноа для всех прочих. Могли ли изуродованные черты, которые видели все, кроме нее, отражать удивление, недоверие, непонимание, затем проблеск страха, отчаяния, которые тут же сменились горечью и презрением? «Так значит, вы меня все-таки предаете!» — без труда поняла она невысказанные слова обиды, от которой скривились губы и сощурились глаза Его Цветочества, снова делая облик принца угрюмым и капризным. А ведь он совсем недавно был так приятен собой, так мил, когда веселился и танцевал!.. «Все будут думать, что его истинная сущность — вот та, мерзкая и пакостная, — подумала Джунипер. — Но я ведь видела сегодня, что он совсем другой — может быть другим!.. Если его сейчас бросить, обмануть, он, быть может, и избавится от проклятия своей мачехи, но никогда не будет счастлив, и уж точно не исправится…»
И она вздохнула, принимая нелегкое решение.
— Нам нужно к причалу, милый гоблин Петер! — решительно объявила она. — Вниз по дороге, которая ведет к озеру. Будьте так добры, доставьте нас туда как можно быстрее — за нами гонятся!..
И она, схватив за руку принца, забралась в повозку, прикрикивая на медлительного сатира, которому пришлось запрыгивать на ходу — ведь Петер, едва только она произнесла последнее слово, уже щелкнул кнутом, немилосердно подгоняя лошадей. Те встали на дыбы, едва не опрокинув повозку, и помчались — по кругу и вперед, вперед — через мост и лес, к озеру!..
Глава 53. Обратный путь в Ирисову Горечь
— ...Ты могла бы приказать, чтобы нас доставили в любой соседний мир! — потерянно повторял Мимулус, глядя на Джуп с отчаянием и обидой. — Нам следовало выбираться из этого леса как можно быстрее!..
— Прости, Мимму, — Джунипер не знала, как его утешить, и лишь вздыхала. — Но я не могла поступить иначе. Мой долг…
— Ох, да какой еще долг!.. — воскликнул вконец павший духом волшебник. — Единственное, что мы должны были сделать — так это попасть в Росендаль! У нас был шанс все исправить, но теперь... Мы никогда уже не сбежим из Ирисовой Горечи…
Принц Ноа молча слушал их, глядя пристально и мрачно. Повозка гоблина Петера грохотала на ухабах, от ударов копыт лошадей сама земля, казалось, гудела и дрожала. Внутри покачивались два фонаря с закоптившимися стеклами, пищали в клетке крысы, и никто, казалось, не радовался тому, что спасся от огненных змей — хотя стоило бы!..
— Как вы себя чувствуете, Ваше Цветочество? — попыталась было заговорить с принцем Джуп, однако тот мотнул головой и сквозь зубы процедил:
— Оставь притворство, Джунипер Скиптон. Со мной все хорошо, но вряд ли предательницу и лгунью это может действительно интересовать!
Прозвучало это тем обиднее, что Джуп на самом деле больше всего волновалась, не обострилось ли губительное действие проклятия после событий сегодняшней ночи. Столько переживаний, опасностей и беготни — тут могло пошатнуться и самое крепкое здоровье, что людское, что нелюдское!.. Мэтр Абревиль, по крайней мере, выглядел так, будто вот-вот умрет от разочарования, усталости и боли в измученных ногах. Но принц, надо признать, не выказывал никаких признаков слабости — напротив, его темное разгоряченное лицо так и пылало россыпью золотых веснушек, волосы блестели, как будто их расчесывали и приглаживали всю ночь, а сердито сощуренные глаза светились куда ярче, чем огоньки фонарей. «Пожалуй, я никогда еще не видела его таким… живым! — подумала невольно Джуп. — Непохоже, чтобы проклятие подкашивало его силы!». Тут она сообразила, что и сама давно уж не ощущала приступов дурноты, да и усталость быстро уходила, словно не было позади бессонной ночи, наполненной танцами, вином и безумным бегом. «Если бы Мимму не сердился, я бы обязательно спросила у него, как это понимать, — Джуп пошевелила пальцами ног, проверяя, верно ли она все чувствует. — Он говорил, что злые чары должны действовать разрушительно, как тайная хворь. Но я никогда еще не чувствовала себя такой здоровой и полной сил. Да и принц, кажется, ничуть не болен — только обозлен донельзя!».