О своем плане заморочить голову Его Цветочеству и сыграть на его тяге к развлечениям Джуп тоже рассказала как можно честнее, но в свое оправдание заметила, что была уверена: принцу на празднике ничего не грозит! Кто же знал, что там будет Ранункуло?.. Ей казалось важным объяснить, что оставлять Ноа в опасности она не собиралась — и не покривила душой, ведь при появлении угрозы сделала все, чтобы доставить принца домой. Но лицо Его Цветочества не переменило своего холодного задумчивого выражения, как будто его ничуть не впечатлила преданность придворной пленницы.
Лишь об одном умолчала Джуп, подозревавшая, что еще одного удара по самолюбию принц Ноа не вынесет: ни словом она не упомянула свою способность видеть настоящий облик Его Цветочества. «Если ему покажется, что я не оценила по достоинству его внешнюю красоту, то уж точно не смилуется! — подумала она. — Вряд ли он согласится, что его внешность не так уж важна для этой истории!»
— Видите, Ноа? — наконец спросила она, совершенно выдохшись и оттого позабыв о лишних церемониях. — Никто не собирался причинять вам вред! Мы очутились здесь совсем не потому, что нас прислала дама Эсфер!..
Но принц молчал, задумчиво сплетая и расплетая свои когтистые пальцы. По его виду нельзя сказать, что Ноа разгневался, но ведь он совсем недавно обещал казнить предателей точно так же холодно и деловито.
— Правильно ли я понял, — спросил он после долгого неприятного молчания, — что правду о проклятии вы не сказали мне потому, что считали, будто я решу уничтожить чары Эсфер вместе с оболочкой — то есть, с Джуп Скиптон?
— Пожалуй, что так, — вздохнула Джунипер, поскольку мэтр Абревиль, впав в обреченное уныние, не считал нужным более отвечать на какие-либо вопросы.
— И ты, Джуп, так думала? — уточнил Ноа, глядя на нее задумчивее прежнего.
— Но… вы МОГЛИ так поступить, ведь правда? — ответила Джуп вопросом на вопрос, после чего возле давно потухшего костра воцарилась тишина.
В тишине было хорошо слышно, как в доме все громче звучат крики гоблинов и кобольдов, как выплескивается через приоткрытые окна испуганная суета, мелькают огоньки, хлопают двери и оконные ставни. Улитки, так и не дождавшись возвращения принца, расползались по стене, и наверняка были недовольны тем, как провели эту ночь. Высоко наверху раздались трескучие голоса сорок, которые вылетели из окна, крича: «Принц пропал!.. Ужасное происшествие! Принца нет в его покоях! На поиски, на поиски! Обыщите весь остров!..».
Вскоре Его Цветочеству, безразлично наблюдающему за всем этим, предстояло вернуться в дом, как и положено — через двери, в сопровождении толпы слуг.
Глава 55. Королевский суд и беды гоблина Заразихи
Остров был невелик, а сороки — быстры и остроглазы. Они первыми заметили принца, летая взад-вперед вдоль воды; тут же истошно раскричались, а уж на их крик прибежали и домоправители, и прочая челядь.
— Ваше Цветочество! Ваше Цветочество!.. — только и повторял запыхавшийся Заразиха, пока принц рассеянно гладил ластившихся к нему птиц.
Джунипер и Мимулус сидели тихо, как мыши, ожидая, что же скажет Ноа. Задумчивость принца пугала куда сильнее, чем гнев. Его Цветочество так и не сказал, что думает по поводу истории с похищенным проклятием — не означало ли это, что он принимает сейчас какое-то весьма сложное решение?..
Господин Заразиха, впрочем, пока еще не догадывался о том, как много тайн раскрылось этой ночью, и это сослужило ему недобрую службу: вместо того, чтобы говорить с Ноа почтительно и осторожно, он напустился на принца со своей обычной сварливостью:
— Ваше Ирисовое Высочество! Неужто вы вновь принялись за свое? Как вы всех нас испугали! Мы с ног сбились!..
И каково же было его удивление, когда Ноа, даже не дослушав эту сердитую речь, холодно ответил, что не желает отчитываться о своих поступках ни Заразихе, ни кому-либо иному. Не в первый раз принц пытался дать отпор своему домоправителю, но до сегодняшнего дня ему не удавалось при этом держаться так решительно и независимо. Это не могло не встревожить старого гоблина, но, к несчастью, он все еще не догадывался, насколько значительны эти перемены.
— …Я господин здешних земель, не так ли? — звеняще-холодным тоном осведомился напоследок Ноа. — И если мне пожелалось выйти из своих покоев, то разрешения на то я спрашивать не буду!