Я скрестила руки на груди, ощущая тепло в том месте, куда спрятала брошку, но ведь не способны драгоценные камни излучать тепло. Отмахнувшись от беспокоящих голову мыслей, я подняла взгляд. Мэнди сидела напротив меня и засыпала. Она то и дело клевала носом, посапывая, а едва колёса наезжали на кочку, подпрыгивала и часто-часто моргала глазами. К сожалению, в этом сне асфальт ещё не придумали. Или же, как часто бывало, привилегиями награждались только элита и лучшие районы, где те проживали.
Когда в очередной раз камень попал в колесо и начал громыхать, а карета наехала на череду мелких кочек, мне показалось, что позвоночник вот-вот переломится. И без этой тряски дыхание спирало; мне отчаянно хотелось наплевать на приличия эпохи, разорвав ленты корсета и избавившись от подъюбника с кринолином. Чертыхнувшись, я приподнялась с сидения, надеясь, уменьшить тем самым тряску. Испуганная Мэнди, наоборот, вцепилась в сидение и забормотала молитвы до тех пор, пока ухабистая дорога не перешла на более ровную поверхность. Забавно, даже у Богов здесь существовали совершенно иные имена.
Неожиданно в голове всколыхнулся образ Джека, и меня затошнило. Такой весь холёный, горделивый, но обаятельный… Сердце сжималось при виде его и отзывалось тупой ноющей болью. Даже во сне мне не везло с мужчинами — все, как один, переменчивые мудаки, вешавшие лапшу на уши. Джек побежал туда, где запахло деньгами, где на горизонте маякнула надежда на получение более высокого статуса. Наверное, тут сыграло подсознание: сделало моего бывшего прообразом Джека. Тот тоже сбежал к подруге, у которой имелись богатые родственнички в придачу и с которой я же его и познакомила.
Ирония судьбы.
Мне казалось, что я забыла его, но во сне вдруг почему-то вспомнила… Наверное, время не до конца залечило раны. Все-таки разрыв был для меня тяжелым — двойное предательство, смерть бабушки в том же месяце… Беда, как говорится, никогда не приходит одна.
Усмехнувшись собственному пессимизму, я удобнее устроилась, расправляя юбки, чтобы скрыть ноги под ворохом тканей. В карете царил адский холод! По ногам в буквальном смысле гулял ветер! Я дула на ладони и потирала их друг о друга. Плед лежал рядом, на сидении, но мне не хотелось следовать примеру Мэнди и кутаться в него, как гусеница в кокон. Надеясь, что путь не займет еще много времени, я достала брошку и принялась рассматривать её. Сейчас мне не помешали бы наручные часы или телефон — так сильно хотелось узнать точное время!
Брошь была выполнена в форме нераскрытого бутона розы, выгравированного из фиолетового камня похожего на аметист. Чашелистиков, стебля и листьев у розочки не обнаружилось — только венчик. Работа выполнена искусно, и я бы с удовольствием похвалила мастера, если бы всё это не оказалось игрой моего воображения. От камня снова исходило приятное тепло, походящее на пульсацию. Мне показалось, что брошь радовалась возвращению к своей хозяйке и чувствовала, что находится в безопасности. Я впервые ощущала подобную теплоту. Чудеса, что уж добавить!
Мэнди заёрзала, сильнее кутаясь в плед и пытаясь сдержать зевоту. Открыв глаза, она внимательно посмотрела на меня.
— Госпожа, разве вам не холодно? Вдруг вы заболеете и сляжете в постель. Я помогу вам накинуть плед. Если даже с ним не согреетесь, то возьмите и этот…
Бедняжка Мэнди стучала зубами, но всё же скинула махровую ткань с плеч. Ее тонюсенькое платьице, казалось, спасало от холода меньше, чем бикини для пляжа.
— Не нужно, Мэнди, лучше скажи… Как долго нам ещё ехать? Насколько далеко дворец находится от поместья? Надеюсь, путь продлится не более одного дня?
Мэнди смущенно понурила голову и отвела взгляд в сторону. Она улыбнулась уголками губ и пожала плечами.
— К сожалению, я не обладаю подобными знаниями, госпожа! Я всего лишь слуга. Нам недоступна такого рода информация. Наше ведь дело небольшое — уметь угодить госпоже.
Лакеи находились снаружи, а извозчик управлял парой пятнистых ухоженных лошадей. Спросить у кого-то из них, сколько нам ещё ехать, мне не представлялось возможным. Спать не хотелось совершенно. По телу свинцом разливалась усталость, но сомкнуть глаза так и не удалось. Спрятав предварительно брошь на прежнее место, я отодвинула шторку, надеясь, что увижу через окно замок и смогу выдохнуть спокойно, но взгляду предстала панорама нескончаемого хвойного леса. Ночь стала на удивление светлой, хотя, помнится, в поместье я видела темные, низкие тучи, предвещающие дождь. Я не могла даже предположить, сколько сейчас времени, но ехали мы нескончаемо долго и мучительно.