Не могу удержаться от смеха.
— Дурочка.
Она проводит пальцем по краю своего бокала с шампанским.
— Вообще-то, я взяла с собой кое-что необходимое на случай, если ты попросишь меня пойти к тебе.
Я заглядываю в ее сумку. Она каким-то образом умудрилась запихнуть внутрь целый чемодан вещей. Там пижама и косметичка, одежда для работы, она наполнила ее до краев. Когда я ее поднимаю, он весит не менее 25 фунтов17.
Я дразняще улыбаюсь.
— Не смейся надо мной! — говорит она, вырывая ее у меня из рук.
— Ты могла бы не брать пижаму.
Она смеется, пока ее глаза не встречаются с моими, а затем ерзает на своем сиденье, отпивая еще немного шампанского.
— Как думаешь, сколько еще мы должны здесь оставаться?
Я смотрю на ее вишнево-красные губы, пока она говорит.
— Пойдем. Я напишу Рассу, и мы сможем помахать Андреа на выходе.
Уже встаю, бросаю наличные на стол, чтобы закрыть наш счет.
Она смеется.
— Я только что пришла! Ты не позволишь мне остаться даже на пять минут? У меня еще есть шампанское.
Что-то в выражении моего лица, должно быть, передало мое нетерпение, потому что она кивает и тянется за своим фужером.
— Точно, да. Я просто выпью остатки, проблема решена. Пойдем. Возьми мою сумочку.
— Ты имеешь в виду свой чемодан.
Глава 27
Лорен
Последняя неделя карнавального сезона — это настоящее безумие. Как будто все знают, что Пепельная среда не за горами, и им нужно согрешить, пока грешить еще можно. Ажиотаж в Новом Орлеане достигает небывалого уровня. Все бары на Бурбоне открыты 24 часа в сутки. Тротуары завалены бусами. Отели переполнены, а в городе царит полная неразбериха, поскольку улицы закрываются для проведения парадов. Их сотни, и каждый из них проводится другим новоорлеанским крю18. Обычно у меня есть время насладиться праздником, но не в этом году.
Когда я еще находилась на начальной стадии планирования для NOLA (то есть сидела в Pinterest, пока работала в Sotheby's), я подумала, что было бы блестящей идеей провести открытие в понедельник перед Жирным вторником. Все уже в режиме вечеринки, тонна прессы освещает события, и я могла бы использовать импульс Марди Гра. Теперь внезапно думаю, что я полная идиотка.
Даже при всем моем тщательном планировании задержки в строительстве превратили весь процесс в сущий кошмар. Мне следовало бы отложить открытие, но, как известно любому бизнесмену, на данный момент — это практически невозможно. Слух уже распространился. Я уже пригласила семью и друзей. Две отдельные группы местных новостей готовят интересные репортажи о галерее, моей маме и мне. Там будет репортер из Times-Picayune, не говоря уже о двух десятках блогеров, пишущих о еде, искусстве и образе жизни, и я уже наняла флориста, поставщика провизии и фотографа. В конце вечера каждый выйдет за дверь с небольшим букетом, пакетиком кофе, небольшим художественным рисунком и хотя бы одной фотографией, достойной публикации в социальных сетях.
Само открытие проходит безупречно
А вот мое здание таковым не является.
Бо запретил слово на букву «З» в моем лексиконе, но я все равно раздраженно шепчу его при каждом удобном случае.
Задержки. Задержки. Задержки!
Последние две недели я проводила все свободное время в NOLA или у Бо. Если бы не он, я бы так и сидела в углу. Бо каждый день уходил с работы в 16:00, чтобы прийти мне на помощь, и я даже не осознавала, как много я делаю, пока он не вмешался и не снял часть бремени с моих плеч.
Когда он здесь, у меня четыре руки вместо двух. Проходит совсем немного времени, и он уже знает, что нужно делать, прежде чем я попрошу.
Он преследует подрядчика, обращается за помощью и превращает воду в вино. Он подтвердил информацию о поставщиках. Он приносит мне воду и заставляет меня выпить, по крайней мере, два больших глотка, потому что, очевидно, я забыла, что мое тело нуждается в питании, чтобы выжить.
Сегодня субботнее утро, и мы с Бо пробиваемся сквозь толпы людей во Французском квартале. Каждый раз, когда я моргаю, туристов становится все больше. Один пьяный шут превращается в двух на моих глазах. Даже если удастся поймать Uber, о том, чтобы куда-то ехать, можно забыть. Единственный способ добраться от квартиры Бо до NOLA — это пройтись пешком с яростной решимостью и парой ударов локтями для пущей убедительности.
Мы приезжаем к восьми утра, и мои бариста должны прибыть с минуты на минуту. Я проведу весь день, обучая их и рассказывая о том, как будет проходить открытие в понедельник. Я так нервничаю, что плохо сплю.
— Вот, съешь это, — говорит Бо, протягивая тако на завтрак, которое мы купили по дороге.