Часть меня знала, что я абсолютный ублюдок. Я мучился несколько дней, пытаясь подобрать правильные слова, но часть меня, которая мне не нравилась, нуждалась в этом. Я любил Эмму. Я всегда буду любить Эмму, но какая-то часть меня все еще была ранена тем, что она сделала. Если мы собирались двигаться дальше, по-настоящему двигаться дальше, мне нужно было найти способ забыть об этом, иначе это разыгралось бы и переросло во что-то, что я не смог бы остановить.
Поэтому я сформулировал это предложение как разрыв. Разрыв старых отношений, которые мы оставляли позади, чтобы начать с чистого листа в наших новых. Не то чтобы я ожидал радикальных перемен, когда мы поженились. Я полностью ожидал, что будет много мужчин, помогающих мне заботиться о моей будущей жене. Нет, это была перезагрузка на более фундаментальном уровне, и с этим я боролся с тех пор, как мы попытались собрать все воедино снова.
Я доверял Эмме.
Не то чтобы я верил, что Эмма никогда не причинит мне боли. Последние несколько месяцев научили меня тому, что любить кого-то - это еще не значит. Люди несовершенны и совершают ошибки. Было множество примеров, когда она слишком настаивала и делала или говорила что-то, что причиняло мне боль. Каждый раз у нас был момент поделиться своими чувствами и пообщаться, пока не стала ясна причина. И это было причиной, по которой я понял, что даже сейчас, даже после всего этого, я все еще доверял Эмме. Ни разу, ни в один момент за наши почти шесть лет вместе она никогда не переступала четко очерченную черту. Мы, конечно, продвигались вперед и не боялись исследовать новое, но ни один из нас никогда не пересекал однажды установленные границы без специального разрешения того, кто их установил.
Так вот почему я был ублюдком. Я нуждался в этом завершении так же сильно, как и она, даже если в данный момент она разрывалась между ненавистью и любовью ко мне за мой дерьмовый поступок. Но я мог чувствовать это, способность для меня наконец отпустить тот момент. Простить ее и, что более важно, простить себя. Никогда больше я не стал бы от чего-то убегать, не тогда, когда она была рядом со мной.
“Я люблю тебя, Эмма Райт”, - прошептал я, когда она рыдала у меня на груди. “Сейчас и навсегда”.
Глава 101 Любовь странная (эпилог)
Я проснулся в пустой кровати в незнакомом месте. Моргая, я поднялся, чтобы в замешательстве оглядеться. Мой взгляд, естественно, потянулся к шуму на другой стороне комнаты. Именно там я нашел свою жену, тихо постанывающую, когда она слегка подпрыгивала на моем лучшем друге. Его жена тоже была там, сидела на кровати рядом с ними, зачарованно наблюдая за ними широко раскрытыми глазами. Даже сейчас, после бесчисленного количества просмотров "Ее муж и моя жена", Ребекка все еще испытывала самое невинное увлечение этим.
Она была очаровательна.
Увидев, что я пошевелился, Эмма посмотрела на меня с широкой улыбкой на лице. “Доброе утро, милая”, - сказала она с невинным видом.
Я протер глаза, прогоняя сон. “Доброе утро”, - проворчал я. Потребовалась секунда, чтобы вспомнить, где мы находимся. Гавайи. Мы были в отпуске с Майком и Ребеккой, и мне показалось, что я немного перебрал вчера вечером.
Соскользнув с кровати, я подошла и схватила халат.
“Не собираешься смотреть?” Спросила Эмма, ее невинный вид исчез от удивления.
“Мне нужно подышать свежим воздухом”.
Она уже отрывалась от Майка. “Я приду с—”
Я отмахнулся от нее. “Найди меня после того, как вы двое закончите”.
“Но—”
“Ты серьезно собираешься вот так подвести Ребекку?” Девушка покраснела, съежившись при упоминании ее имени.
“Пожалуйста, не дразни ее так”, - сказал Майк со смехом. “Давай, Эмма, я уже близко”.
Вздохнув, она вернулась к верховой езде на нем, а я вышел наружу. Это было прекрасное утро, и я прислонился к деревянным перилам, наслаждаясь восходящим солнцем и мягким плеском волн.
Многое произошло за те четыре года, что я был женат на Эмме. Когда отношения между Майком и Ребеккой стали более серьезными, он в конце концов рассказал ей о своей истории со мной и Эммой, подчеркнув, что с тех пор, как он начал встречаться с ней, все было по-другому. Должно быть, я действительно привлекаю странных людей, потому что первой реакцией Ребекки было сказать ему ‘покажи ей’. Она была очарована этим. Я не знаю, что именно, потому что не думаю, что ей доставляло удовольствие наблюдать за ним и Эммой вместе. Она просто хотела понаблюдать за этим почти клиническим способом. Иногда она играла с грудями Эммы, но в остальном она оставляла их вдвоем наслаждаться, наблюдая за происходящим. Как будто механические аспекты всего этого были интересной частью, а не эротические штучки.