Уже двигаясь вперед, я поднял руки, услышав, как зазвонил мой телефон. Она что-то прислала мне. Моя фотография. “Посмотри”, - сказала она. “Твой ответ и приз ждут”.
Достав свой телефон, я разблокировала его и перешла к сообщениям. Конечно же, меня ждала фотография, и у меня скрутило живот, когда я увидела, что там было отображено. Член был скользким у нее во рту, кончик упирался в ее сомкнутые губы. Она смотрела на человека, которого она сосала, который явно был тем, кто делал снимок. Ее красивое лицо было испорчено белыми каплями спермы на ее щеках и размазано вокруг рта. Гнев вспыхнул во мне, когда я понял, что только что произошло. Ни один из вариантов не был правильным. Это был гребаный вопрос с подвохом.
“Ты обманул меня!”
“Я никогда не говорил, что это единственные два варианта”.
“Это подразумевалось!”
Она пожала плечами, как будто это не было ее проблемой. “Я говорила тебе долго и упорно думать”. Улыбаясь, она отстранилась. Я чувствовал, что она поставила передо мной то, что я хотел, с единственной целью испытать удовольствие, забрав это у меня. Вот почему она предложила физическое вознаграждение. Она знала, как сильно я бы этого хотел, и знала, каким разрушительным было бы лишить меня его — особенно после того, как я думал, что победил. “Но посмотри на светлую сторону!” - весело продолжила она. “Вы все еще получили свою награду за задание. Я надеюсь, что это задание доставит вам столько же удовольствия, сколько и предыдущее”.
Я все еще свирепо смотрел на нее, когда она спрыгнула со стола, отряхивая юбку. Возвышаясь надо мной, она не переставала смотреть вниз, наслаждаясь каждой секундой моего гнева. В ее глазах было такое выражение, как будто она провоцировала меня что-то сказать. Это было больше, чем дерзость, это был вызов. Как будто она хотела, чтобы я с ней подрался. Может быть, мне и следовало это сделать, но ощущение прямо сейчас было такое, словно я смотрела на приближающийся товарный поезд только в качестве самой себя. Единственное хорошее, что из этого вышло бы, - это мое гарантированное уничтожение.
Поэтому я придержал язык, молча возмущаясь ее коварной тактикой. Эта транзакционная сторона наших отношений была почти полностью односторонней, и я это знал. Наркоман, вот кем я был, а Эмма была моим дилером. Я мог прекратить это дерьмо в любое время. Все, что мне нужно было сделать, это сказать ей, что с меня хватит, и я больше не хочу участвовать в этой безумной игре, в которую она играла со мной. У меня была бы свобода ругать ее за то, что она ужасный человек. Скажи ей, что она больна, извращенна и нуждается в профессиональной помощи. Предполагалось, что я буду ее другом, но она, казалось, всегда из кожи вон лезла, чтобы помучить меня.
“Ничего?” тихо спросила она. “Совсем ничего?”
Мое молчание говорило о многом. Не о ней, а о себе. Был только один вопрос, который снова и снова стучал в моей голове. Почему я все еще здесь? Эмма до меня была моим тюремным надзирателем, но в тюрьме, над которой она жила, не было дверей. Не было никаких замков или решеток, удерживающих меня в ее власти. При каждом удобном случае она дразнила меня, почти умоляя уйти. И все же я сидел здесь, перенося наказание без совершения преступления.
Она выдохнула, и вместе с этим Эмма вернулась. Эмма, в которую я предпочел поверить, была больше, чем маской, которую она носила. “Мне было очень весело сегодня вечером”. Я медленно кивнул, все еще не доверяя себе, чтобы заговорить. Что она имела в виду, DnD или то, что было после? Я обнаружил, что не хочу знать.
На мгновение мне показалось, что на ее лице промелькнуло что-то вроде беспокойства. Это прошло достаточно быстро, чтобы я начал сомневаться в том, что я видел. Мне это показалось? Плод моего отчаянного желания видеть в ней кого-то другого, а не мою мучительницу?
“Увидимся в понедельник?”
“Конечно”, - тихо сказал я.
С легкой улыбкой она оставила меня наедине с моими противоречивыми мыслями.
Глава 15 Точка останова
Только когда я шел в школу в понедельник утром, я понял, что сказала мне Эмма перед уходом. “Увидимся в понедельник?” Я бормотал себе под нос, пока шел. Не было причин для встречи после школы. Тесты были проведены. Сегодня и завтра были, по сути, пустыми днями, поскольку каждый урок превратился в урок киноведения, чтобы учителя могли усердно работать над выставлением оценок перед долгими выходными. Поскольку на горизонте ничего не маячило, а когда мы вернулись, появились новые подразделения, я подумал, не работает ли она по привычке.