— Ушел. Мы не видели его уже целый час, миссис Эммерсон, — смиренно ответил Эдвард.
Парни чувствовали, что не нравились моей маме.
— Вы знаете, куда он ушел? — задала она следующий вопрос.
Оба промолчали.
— Проклятье! — ругнулась моя мама и тут же заметила меня на пороге. — Живо в дом, Кейт! Простудишься!
Я бы не смогла заболеть при температуре плюс сорок в тени, но ослушаться маму не смела. Она еще никогда не ругалась при мне. Куда же делся Чарльз?
Но у меня был полный дом подружек, и на этот раз мне было не до брата. Мы переоделись в сухие футболки с изображениями любимых пони и стали спасать волшебную страну Эквестрию от захватчиков-оборотней до тех пор, пока мама не позвала нас в столовую за стол.
Среди гостей не было Чарльза, как и Эдварда с Уильямом. Я выглянула во двор, но там их тоже не было. На мой вопрос о том, где все, мама сказала, что если Чарльз не явится домой, она ему голову оторвет.
— Ему и его друзьям, — процедила она и, хлопнув в ладони, через силу улыбнулась: — Ну что, Кейт, нести торт? Ты уже знаешь, какое желание хочешь загадать?
Я знала. Уже несколько лет я мечтала о том, как поселюсь в комнате Чарльза, когда он уедет в колледж. И теперь я была в шаге от исполнения своей самой желанной мечты. Наконец-то! Моя комната была под крышей, узкой, маленькой, а его выходила окнами на задний двор, где можно было так удобно сидеть на подоконнике и болтать ногами, читая книги летними вечерами. У меня под крышей летом была духота страшная.
— Крутая вечеринка, Кейт, — сказала Таня, и я улыбнулась так, что у меня чуть щеки не треснули.
Все шло, как нельзя лучше.
Мама принесла торт. Конечно, покрытый розовой глазурью и с россыпью миндальных макарун — тоже розового цвета.
В этот момент на кухне хлопнула дверь, и мама крикнула:
— Это ты, Чарльз? Иди сюда! Кейт как раз собиралась задувать свечи!
Чарльз действительно вошел в гостиную, только не один. Следом за ним шли Эдвард и Уильям, как два конвоира. Чарльз дулся и смотрел волком на друзей. Мама мигом поняла, что происходит. Хотя я — нет.
— Спасибо, что привели его, ребята. Сядь, Чарльз! Господи, когда же ты уже наконец-то отправишься в колледж… Ну что, готова, Кейт? Загадывай желание!
В комнате погас свет. Зажглись одна за другой четырнадцать свечей на именинном торте под цвет моих выкрашенных в ярко-розовый цвет волос.
Только на миг я оторвала глаза от этого розового великолепия и наткнулась на темные глаза Эдварда. Он хмуро смотрел на Уильяма, но тот понимал его без всяких слов — и на немой вопрос в глазах друга просто покачал головой.
Широкоплечий Эдвард скривился, закатил глаза. Им не было никакого дела до того, что происходит вокруг и что мои одноклассницы уже по второму кругу выводили «С днем рождения тебя», поскольку я все еще тормозила с зажженными свечами. Конечно, таких взрослых, как они, совсем не волновало, что загадает девочка с розовыми волосами и в розовом платье в свой день рождения. Что-нибудь розовое, наверное.
Эдвард словно почувствовал, что я смотрю на него. Улыбнулся через силу, все-таки вспомнив, где и в какой момент находится. Кивнул на торт и прошептал беззвучно:
— Задувай, Пинки Пай.
Я набрала полные легкие воздуха и вдруг подумала:
«К черту комнату! Хочу их.
Обоих.
Хочу, чтобы однажды, когда вырасту, они увидели только меня и больше не смели отводить глаза в сторону, если я буду рядом. Чтобы смотрели только на меня, ожидая каждое мое слово или моих действий.
Хочу, чтобы видели только меня, даже если вокруг будет, как сейчас, полным-полно народу. И оба принадлежали мне.
А еще хочу, чтобы однажды они оба меня поцеловали».
А после задула свечи.
Глава 10. Кейт
Наши дни
Ворону хватило всего мгновения, чтобы оценить мое состояние, когда я вышла из машины. Халат остался на сидении, и он сам сдернул его и набросил мне на плечи. А после метнул в Медведя такой взгляд, что будь он кинжалом, то пронзил бы его насквозь.
Медведь только пожал плечами.
— Она шлюха. А я не собираюсь сдерживаться, — был его ответ.
Положив мне руку на поясницу, Ворон мягко подтолкнул меня к дому следом за Медведем. Завел в дом по каменным ступеням и свернул вправо, к гостевой, очевидно, спальне на первом этаже.