Повар Роман Андреевич, сказал, что впредь будет готовить только то, что мне больше всего нравиться и подавать кефир. А Валентина уверила, что научит вязать.
Нашу задушевную беседу прервала Анжела Леопольдовна, которая придя на кухню заявила, что время, потраченное впустую будет вычтено из зарплат и, повернувшись ко мне, сказала, что хозяин ожидает в парадной столовой, на ужин. Блин, совсем забыла. Я, попрощавшись со всеми, на всех парах рванула в столовую.
— Извините, я не заметила, как пролетело время, — это было первое, что я сказала войдя.
— Ничего, присаживайтесь, — ответил мне Маска. Есть мне не хотелось, только недавно столько пирожков съела. Заметив, что я почти не ем, Маска поинтересовался:
— Соня, Вы не голодны?
— Я недавно ела.
— Вы не так разговорчивы, как были в первый день знакомства, — заметил он.
— Тогда я Вас не знала, — подняв на мгновение глаза ответила я.
— Вы всегда откровенны с незнакомцами? — удивленно спросил он.
— Нет, просто я думала, что мы больше не встретимся.
— Вы не хотели встречи со мной?
— Я не хотела вас разочаровать. И к тому же, я не знала что вы хозяин замка.
— Разве это что-то меняет?
— Многое…
— И что же позвольте узнать.
— Слуги…
— Слуги? Причем здесь слуги?
— Это не правильно, — сказала я, смотря в черноту глаз.
— Что не правильно?
— Что они у Вас есть, — ответила просто я и опустила глаза на тарелку.
— Ахаха, Соня, Вы хотите лишить этих людей работы и сделать ее самим? — насмешливо поинтересовался он.
— Нет, я не про это. Просто, в наше время, мне кажется не уместно, чтобы люди, которые помогают по хозяйству, считались слугами.
— А кем они должны быть? — подавшись вперед поинтересовался Маска.
— Обслуживающим персоналом…
— Ахаха, Соня мы говорим об одном и том же.
— Нет, дело не в их обязанности, а в отношении. Как Вы не поймете, они не должны называть Вас "Господином", а меня "Госпожой", это пережитки прошлого. И эти поклоны. Ведь они никому не нужны, — взглянув в темноту глаз громко произнесла я.
— Не смейте! Не смейте меня учить, как мне жить, София! — ударив кулаком по столу заявил он.
— Я не…
— Вы еще ничего из себя не представляете, а уже лезете туда, куда Вас не просят, — решительно ответил Маска. — Ужин окончен, можете идти, — сказал он поднимаясь. Хлопок двери возвестил о его уходе. Может и в правду не стоило затевать этот разговор?
Жить постоянно в ссоре… Но и прощения я просить не буду, зачем так все воспринимать близко к сердцу. Вот блин, катилось мое хорошее настроение, по наклонной.
Я вернулась в спальню. Наверно все дело в кровати. Надоело уже просыпаться посреди ночи. Лягу в зале, на диване.
Он ходил по кабинету взад и вперед, пытаясь успокоиться.
"Неужели ошибся? Выбрал не ту?" — билось у него в голове.
С этой девушкой будет не так легко, как он думал. Она не безмолвная овечка, скорее уж притаившаяся волчица. Ха. Может это и к лучшему. Так даже интереснее.
— Сергей Михайлович, зайдите, — сказал он нажал кнопку вызова. Вскоре пришел управляющий.
— Вы хотели меня видеть Господин, — "Да, быть может она и права".
— С сегодняшнего дня никаких "Господин" и "Госпожа". Обращения на вы, по имени и отчеству или по имени. И отныне не кланяйтесь. Все ясно?
— Да Гос… Но как мне тогда к Вам обращаться? — спросил растерявшийся мужчина.
— Зовите меня Маска. Можете идти, — сказал он. После ухода управляющего он подошел к зеркалу, накрытому тканью, одним движение она была отброшена. Как же давно он не смотрел в зеркало. В нерешительности он поднес руку к маске… но не смог. Это сильнее его.
— Трус, — презрительно произнес он в зеркало. И кулак в белой перчатке встретился с отражающей поверхностью. Белая ткань тут же приобрела, красный оттенок.
Очередные осколки зеркала рассыпались по полу.
Пульс отбивал ритм у меня в голове. Кровь казалось, взбесилась от переизбытка адреналина и ударяла в голову, из-за чего, в глазах поминутно темнело, и на доли секунды я терялась в пространстве, двигаясь лишь по инерции. Ноги то ли подкашивались, то ли немели, голые ступни то и дело резались об корни деревьев, торчащих из-под земли. Камни как будто рассыпанные злым шутником, для того чтобы посмотреть как будет мучиться подопытный, резали оголенные стопы, впиваясь в раны.