Он пристегнул нейрохлыст к поясу и подошел к записывающему устройству, наведенному на почти голую молодую женщину в центре комнаты. Он подумал, что посмотреть запись и послушать звук было бы почти так же приятно, как сделать все заново, и было бы очень хорошей идеей убедиться, что он сам не попадал в поле зрения камеры. Манишевич был прав в том что можно извлечь даже из фрагментарных изображений, хотя вряд ли кто-то извлечет много из руки в перчатке, держащей нейрохлыст. Однако лучше относиться к этому серьезно.
Он еще раз посмотрел на свою полубессознательную жертву, прежде чем нажать кнопку воспроизведения. Он был очень осторожен с настройкой нейрохлыста, убедившись, что его мощность была достаточно низкой, чтобы избежать любого необратимого повреждения ее нервной системы, но ее кожа была испещрена темными воспаленными отметинами, а ее мышцы продолжали бесконтрольно дергаться и дрожать там, где ударил хлыст. Он записал целую минуту после того, как выключил хлыст. Потом он сможет дать ее брату доказательство того, насколько большой была мощность хлыста.
* * *
Благодаря оврагу Альфред добрался до приемника энергии незамеченным, но между будкой приемника и главным зданием не было удобной складки земли. Он приоткрыл дверь, глядя через щель, и его челюсти сжались. Его пленник не солгал по крайней мере в одном, подумал он, глядя на мужчину, лежащего в шезлонге. Шезлонг находился в добрых шестидесяти метрах от его нынешнего положения, под углом к кратчайшей линии между сараем и домом, рядом с внешним столом с зонтиком от солнца. Человек в нем не выглядел самым настороженным часовым в истории человечества - на столе возле него было что-то, подозрительно похожее на бутылку пива, и Альфред знал бы, что сказать, если бы один из его охранников периметра решил припарковать свою задницу в тени вместо того, чтобы оставаться начеку и двигаться - но он едва ли мог не заметить двухметрового незнакомца, прогуливающегося по лужайке.
С другой стороны, он сидел, не так ли? Предположительно остальная часть его команды знала его достаточно хорошо, чтобы ожидать от него именно этого. Мягкая спинка шезлонга была выше его головы, а сам шезлонг был обращен в противоположную от дома сторону. Более того, приближались облака, температура немного понизилась, а ветер усилился еще сильнее, качая деревья вокруг дома с мягким, многоголосым шорохом и шепотом, похожими на океанский прибой. Все это предполагало...
Дескорсо удобно и привычно лежал в его руке. Он ухватился за дверной косяк сарая левой рукой, слегка прижался локтем к полуоткрытой двери и превратил предплечье в устойчивый упор. Длинный ствол пульсера он положил на это предплечье и опустил красную точку прицела так, чтобы она оказалась прямо между глазами сидящего охранника.
Его собственные глаза были очень спокойными и неподвижными, и чудовище мурлыкало внутри него. Он вдохнул, позволил половине воздуха вытечь из легких и выстрелил.
* * *
Райли Брандао закончил готовить бутерброд с ветчиной и сыром, схватил открытую бутылку пива со стойки и снова устроился перед системой наблюдения. Технически он должен был постоянно наблюдать за дисплеем, как будто от этого зависела судьба Вселенной. На самом деле, никто не мог приблизиться к дому, не пройдя через поле зрения одного из мужчин снаружи, а время обеда уже прошло, так что, к счастью, Вселенная могла обойтись без него две или три минуты.
Он усмехнулся при этой мысли и дважды проверил домашнюю панель диагностики, просто чтобы убедиться, что проклятый приемник снова не перестал работать. Этого не произошло, хотя он сомневался, что это продлится долго. Старый кусок дерьма, вот что это было, и Манишевич должен был услышать его мнение об этом в первую очередь. Он почувствовал легкое удовлетворение от того, что его оценка дряхлого состояния приемника подтвердилась, но он лениво размышлял, почему Сугимото еще не доложил о том, что вызвало проблему.
Наверное, все еще скулит из-за того, что его первого послали проверить, подумал он и весело фыркнул. Он и Сугимото не очень любили друг друга, и он был почти уверен, что тот понял, почему Брандао выбрал его на эту работу. Так ему и надо. Брандао усмехнулся. Ублюдок думает, что он такой неотразимый? Ну конечно! Если бы он не появился с этой пачкой кредитов...
Он проглотил кусок ветчины и швейцарского сыра и напомнил себе, что было глупо зацикливаться на прошлых обидах. Но так с ним было всегда. Он был так глуп, когда дело касалось женщин, и Сугимото знал это, когда наставил ему рога. Старый добрый Сони еще мог загладить вину перед Брандао, и Брандао был уверен, что ему еще представятся широкие возможности сделать жизнь Сугимото несчастной. Он сглотнул и потянулся за своим пивом, размышляя об упомянутой обиде. Если уж на то пошло, этот придурок Ардмор был еще хуже Сугимото. Конечно, с Сугимото было безопаснее расквитаться, чем с Ардмором, но когда-нибудь он сможет...