Как это часто случалось, в этом Брандао ошибался.
Он как раз подносил пивную бутылку к губам, когда позади него открылась дверь кухни. Дом был построен с намеренно деревенской, архаичной внутренней отделкой, а его двери были старомодными, с ручным управлением, с настоящими ручками и петлями. Пиво Брандао зависло в воздухе, не доходя до его рта, а брови начали подниматься. Он не знал, что услышал - или почувствовал - позади себя. Возможно, это был поворот защелки, возможно, это был скрип петли или просто движение воздуха при открытии двери. Брандао не знал этого, и так и не узнал.
Альфред Харрингтон открыл дверь ударом ноги, и импульсная винтовка, в которой больше не нуждался Сони Сугимото, ударила, как молот. Ее приклад врезался в затылок Брандао и раздавил его, как яичную скорлупу.
* * *
Альфред стоял пригнувшись и наклонив голову. Его глаза даже не моргнули, когда человек, которого он только что убил, соскользнул со стула на пол. Голова трупа с глухим стуком ударилась об пол, и кровь растеклась по плитке, образуя лужу с толстыми малиновыми щупальцами. На лице Альфреда не было никакого выражения, но его ноздри раздулись, и он заставил себя ждать, прислушиваясь к любому звуку, любому движению.
Ничего не было слышно, и через мгновение он выпрямился. Его виртуальный тур по дому сказал ему, где находится кухня, и Сугимото "добровольно" предоставил информацию о том, что внешняя сенсорная сеть - какая ни на есть - была подключена к станции мониторинга домашних систем. Он был далек от уверенности в том, что доверяет какой-либо информации Сугимото, но беглый взгляд вокруг показал, что она была точной... по крайней мере до сих пор. Но внутри и вокруг дома должно было быть еще по крайней мере восемь мужчин, а он видел только одного из них.
Возможно, они где-то были, но у него было одно преимущество, о котором они не могли знать. В нем было чудовище с красными клыками, и оно дрожало внутри него, готовое и желающее быть освобожденным. Это было темное чудовище, его чудовище - то, что загнало его в медицину, где ему больше никогда не будет предложена свобода, которая была на Клематисе. Он пообещал себе это не потому, что то, что он сделал на Клематисе, не нужно было делать, а из-за того, что оно угрожало сделать с ним. Во что это грозило превратить его. И теперь, несмотря на свое обещание, у него не было другого выбора, кроме как снова обратиться к нему.
Он снова глубоко вдохнул и закрыл глаза всего на одно сердцебиение. Они больше не причиняли ей вреда, но она была на грани потери сознания от того, что они уже сделали. На таком расстоянии связь между ними цеплялась за него огненными когтями, и он точно знал, где она. Над ним и слева. Виртуальный тур воспроизводился на фоновом уровне разума, который был льдом и сталью над бурлящим морем лавы, и его глаза снова открылись. Тренажерный зал, подумал он. Третий этаж, восточная часть здания. Отсюда он мог попасть туда тремя способами, но два из них вели через главное фойе и несколько "общественных" комнат на первом этаже. Третий был немного длиннее, но задняя лестница вела мимо того, что на момент постройки было обозначено как спальни для персонала. Казалось маловероятным, что кто-то сидел в своей комнате в полдень. Возможно, в этом он ошибался, но ему нужно было выбрать маршрут, и он повернул к лестнице.
* * *
Аллисон Чоу с трудом подняла голову. Красные волны агонии омывали ее, руки ощущались, как сломанные, они болели, с трудом поддерживая ее вес. Она была почти без сознания, но что-то... что-то проникло в ее безысходность и отчаяние. Она это чувствовала. Это приближалось и было сфокусировано на ней со смертельной волей... и наполнено ужасным, пылающим гневом.
Ее мозг почти не работал. Она не имела ни малейшего представления о том, что эти люди хотят от Жака, но она уже понимала, что в конце концов они собираются убить ее. Это был единственный возможный конец, и после последних двух часов часть ее надеялась, что этот конец скоро наступит. Но это была лишь ее часть, а все остальное тянулось к этому пламени ненависти. Ее жгучая ярость должна была напугать ее, размышлял крошечный фрагмент ее разума, но она знала, что такое настоящий ужас. Более того, она знала цель пламени. Она скосила глаза в сторону, увидев спину человека, который причинил ей такую ужасную боль, и, почувствовав, как бурлящая волна ненависти неуклонно приближается, улыбнулась.