"Понятно," - сказала она, и ее голос был сильнее и тверже, чем секунду назад.
Глава 15
"Мы на месте, Тобин," - коротко доложил Терье О’Коннор из комма Манишевича.
"Окей, он может смотреть только в одном направление за раз," - ответил Манишевич. "На счет три. Хорошо?"
"Хорошо."
Манишевич глубоко вздохнул и опустился на одно колено за тем самым кустом, который так неудачно прикрыл Мина. Манишевич не собирался высовывать голову, чтобы в нее можно было выстрелить. Он и Янг собирались прикрывать огнем Руди Зепеду и Лазара Микина.
По крайней мере, на первый бросок, мрачно подумал он. А потом настанет его очередь, нравится ему это или нет.
"Один," - сказал он в комм. "Два. Три! Пошел!"
Пригнувшись, он бросился в сторону, нажал на курок, и его импульсная винтовка выплюнула смерть со скоростью двести выстрелов в минуту.
* * *
Альфред заметил первое движение за долю секунды до того, как начался прикрывающий огонь. Он мгновенно пригнулся, перекатился вправо, затем встал с винтовкой, уже приставленной к плечу, и его глаза были холодными.
Над головой визжали пульсерные дротики, но у него был короткий момент времени, прежде чем мозги, стоящие за этими винтовками, смогли осознать то, что увидели их глаза, и перенаправить их огонь. И в это мгновение Альфред Харрингтон нашел свою цель именно там, где он ожидал ее увидеть. Лазар Микин все еще выпрямлялся, все еще вставал на ноги, когда очередь из трех выстрелов прошла через его торс. Он упал на землю, пытаясь закричать легкими, превратившимися в кровавый пар, а Альфред нырнул обратно в овраг, когда Манишевич и Янг направили на него дула своих винтовок.
Руди Зепеда бросил взгляд на то, что случилось с Микином, и бросился на землю, надеясь на ее минимальную защиту. Он прошел не более четырех или пяти метров в сторону оврага, прежде чем упал на землю, подтащил свою импульсную винтовку и стал стрелять вслепую в сторону Альфреда.
Пульсер Ардмора взвыл позади Альфреда, и он почувствовал отчаянную решимость Аллисон. Судя по полутонам, пронизывающим их связь, он сомневался, что она попала в кого-нибудь, но ее сильная решимость убить прорвалась к нему, взывая к его собственной убийственной стороне. И если она и отличалась от тьмы внутри него, то была не менее сильной.
Перед ним снова возникло движение, и он выпустил еще одну короткую очередь. На этот раз он никуда не попал, и ответный огонь бросил ему в лицо песок и грязь. Один из дротиков пролетел так близко, что в его голове зазвенело, и он упал, наполовину оглушенный, отчаянно протирая себе глаза. Он моргнул, вызывая очищающие слезы, покачал головой и помолился, чтобы никто из врагов не догадался, насколько близко они подошли. Его зрение прояснилось - в основном - и он снова поднял глаза над краем оврага. Это было похоже на взгляд через лист волнистого кристопласта, и он заморгал снова и снова . Что-то пошевелилось, и он выстрелил очередью по движению, Аллисон стреляла снова - и снова - позади него. Он услышал крик одного из врагов и почувствовал, как в ней закипает мстительное удовлетворение, но он знал, что их враги постепенно продвигаются к оврагу с обеих сторон, и молился, чтобы ни у кого из них не было гранат.
* * *
Челюсти Тобина Манишевича сжались, когда Казимеж Месарош сообщил о смерти Терье О’Коннора. Очередь пульсерных дротиков срезала правую ногу О'Коннора, как сверхскоростная цепная пила. Он истек кровью за считанные минуты, и ни Месарош, ни партнер О'Коннора, Шрайбер, не смогли бы подползти к нему, чтобы чем-то помочь, даже если бы попытались.
Их осталось только шестеро, но они уже были не более, чем в сорока или пятидесяти метрах от оврага.
Еще несколько минут, мрачно подумал он, посылая еще одну длинную очередь визжащих дротиков к их цели, когда Янг подбежал на пятнадцать метров ближе и вовремя бросился на землю. В следующий раз я возьму гранаты, будь они прокляты, что бы, черт побери, ни говорилось в профиле миссии! Но мы почти у цели. Еще несколько минут, еще пара бросков, и они будут наши.
* * *
Что-то заставило Альфреда посмотреть вверх.
Он никогда не знал, что это было и почему. Возможно, это был всего лишь инстинкт, потому что он не мог ничего услышать. Со скоростью в шесть махов оно было над ними задолго до звука, но один взгляд подсказал ему, что это было.
Он бросился со своей позиции, схватил Аллисон, увлекая ее на дно оврага и накрывая ее тело своим, когда вселенная пошла в разнос.
* * *
У Тобина Манишевича не было времени, чтобы понять, что случилось.
В его расчетах никогда не учитывалась возможность использования настоящего штурмового шаттла. Использование трансатмосферных военных машин в гражданском воздушном пространстве на скоростях, превышающих два маха, не просто осуждалось; это было совершенно незаконно. У штурмовых шаттлов не было громких транспондеров гражданских машин экстренной помощи, предупреждавших других о необходимости покинуть их траектории полета. У них также не было возможности перехватить управление бортовым компьютером самолетов, чтобы убрать их с дороги. И, конечно, у них не было полномочий прорываться через коридоры гражданских полетов среди дня со скоростью выше шести тысяч километров в час. Любой горячий военный летчик, достаточно глупый, чтобы попробовать что-то подобное, рисковал трибуналом и серьезным тюремным заключением, а не только понижением в должности, выговором или штрафом.