- Столетиями самые сильные маги искали выход, - добавил он, - бились над проклятиями и ничего не смогли сделать.
Аскар чуть помолчал и, не дождавшись от меня ответа, продолжил:
- Да, Бель, ты права. Я хочу побороть свое проклятие. И поверь, не для того, чтобы опять предаваться праздности и кутить с любовницами, как ты сказала.
Я вспыхнула, но только открыла рот, чтобы возразить, что он меня не так понял, как он прервал меня.
- Я действительно был страшным человеком. Высокомерным мерзавцем, эгоистом и подлецом. И я полностью согласен с твоими словами, сказанными обо мне.
- Нет, - возразила я, - ты не такой. Перестань, я не так говорила!
Мне было неприятно это слышать, я даже демонстративно прикрыла уши руками.
- Я понял это слишком поздно, Бель, - продолжал Аскар, - возможно, я заслуженно получил это проклятье.
- Нет, Аскар, - резко ответила я непререкаемым тоном, - никто не вправе так страдать. Никто не вправе проклинать и получать проклятия. Никто не заслужил такого, даже если и совершал в своей жизни ошибки. Все их совершают. И я считаю, что ты хороший человек. Я не знаю, каким ты был раньше, но сейчас ты изменился к лучшему.
Аскар кривовато усмехнулся, словно не веря.
- Только слишком поздно я изменился, - прошептал с болью.
- Никогда не поздно это сделать, - ответила я.
- Знаешь, что самое страшное во всем этом?
Он словно не слышал меня, словно хотел выговориться, как в последний раз. Я даже не успела ответить «Что?», как он сразу же, не делая паузы, продолжил:
- Самое страшное, что сейчас я, наконец, понял, что мне нужно в жизни, - Аскар смотрел на меня пристально и серьезно, и что-то странное блестело в его глазах. - Я понял, чего хочу. Я знаю это так твердо и ясно, как то, что вода мокрая, а огонь обжигает. Я жажду этого всем своим сердцем, всей душой, всей своей сутью. (Аскар на минуту замолчал, борясь с волнением.) И эта жажда сжигает меня изнутри. Каждый день я бьюсь над лекарством. Я перечитал тысячи книг, испробовал тысячи заклинаний. Я... (голос мужчины охрип) почти отчаялся...
- Нет, нет, - я вскочила со своего кресла и подбежала к нему. Приобняла за плечи, погладила шерсть на руке, - не нужно опускать руки. Ты сможешь, я знаю. Ты самый сильный на свете маг.
Я ласково гладила его голову, плечи. Аскар откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, словно наслаждаясь.
- Цена противоядию - моя жизнь, ни больше ни меньше, Бель, - закончил он тихо. Взял мою руку и прижался щекой к ладони. Я замерла. Сердце сжалось от нежности. Я боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть этот момент. Его невольную безотчетную ласку.
Аскар поднял голову, и я увидела его пылающие страстью глаза. Так близко. Почти нос к носу. Но не отшатнулась, а так же пристально, как он на меня, всматривалась в его глаза.
- Пусть я урод, пусть я чудовище. Но во мне остались инстинкты и желания человека. Мужчины. Я до безумия хочу к тебе прикоснуться. Я схожу с ума от невозможности поцеловать тебя.
Хриплый голос Аскара переворачивал все внутри. Затрагивал в душе такие струны, о которых я и не подозревала. Меня захлестнул порыв чувств, непонятных, новых для меня, но таких ярких и чудесных. И, наверное, на мгновение я сошла с ума (другого объяснения нет), если прошептала прямо ему в губы:
- Тогда поцелуй меня. Я тоже этого хочу...
Правда, потом, после непроизвольно вырвавшихся слов, я мучительно покраснела, отпрянула и смутилась почти до слез. Но Аскар этого не заметил, так как сразу же, едва услышав мои слова, вскочил и нервно заметался по комнате. Я стояла возле его кресла растерянная, красная, с мокрыми глазами и не смела поднять голову.
- Бель, - раздался в комнате резкий окрик, - не смей так говорить больше!
Я тут же напряглась. «Это еще почему? - сразу же ощетинилась колючками в ответ. - Что хочу, то и говорю!»
- Иначе безумие охватит меня, - продолжал Аскар, - и я даже не знаю, чем это может закончиться. Ты думаешь, я не мечтаю об этом? Ты думаешь, я не представлял себе в мыслях... Каждую ночь... Каждый день... Я схожу с ума... Тебе не понять. (Его отрывистые невразумительные фразы вызывали смущение и трепет.) Ты молода и неопытна. Слава Создателю, ты избавлена от фантазий о том, как это могло бы быть между нами.
- Но я не против... - начала я.
Я слабо понимала, о чем он говорит. Я знала только о поцелуях и не видела ничего ужасного в том, чтобы прикоснуться к его губам. Даже если эти губы находятся на такой ужасной морде.
- Как ты себе это представляешь?! - почти грубо выкрикнул он. - На моих руках - острые когти, они поранят твою кожу. Мои губы - не приспособлены для поцелуев, клыки выпирают и я сам иногда ранюсь, пытаясь есть как человек. Мое тело... Это тело зверя! Жесткие густые волосы покрывают его, и тебе никогда не прикоснуться к обнаженной коже. Про остальное я вообще молчу, это физически невозможно.