— Я знал, что это не оставит тебя равнодушной, — Себастиан подкрался к ней так же незаметно, как и положил свои руки ей на талию, прижимая к себе. Мишель дрогнула и закрыла глаза, смиряясь с его внезапной волной тактильности.
— Ты специально привёз нас сюда? Себ, ты прекрасно знаешь, что связывает меня с этим домом. Для чего ты это делаешь? — она говорила тихо, практически шепча, но её тело сильно напряглось, когда Себастиан спустил ладонь на её ногу, оголённой короткой юбкой.
— Это единственное место, где мы можем быть в безопасности. Мишель, тебе придётся смириться с этим и забыть всё, что было раньше, хватит ворошить прошлое, — Стэн отпустил её, отправляясь вслед за Беллой, которая уже давно забежала в дом, но перед самой дверью он остановился, разворачиваясь к девушке. — Ты идёшь или мне помочь тебе сдвинуться с места? — громкий, низкий голос вновь пробил дрожь в теле, хотя на улице было тепло, чтобы замёрзнуть, несмотря на то, что середина августа была слишком прохладной.
Спустя несколько минут девушка всё-таки зашла в дом, оглядывая всё вокруг. Интерьер практически не изменился — всё было в тёмных оттенках, а гостиная была настолько просторная, что казалось она занимала практически всю площадь первого этажа. С ней соединилась обеденная с длинным столом и барной стойкой. Окна открывали вид на высокие ели и сосны, а напротив наблюдалось углубление, отведённое под зону отдыха, в центре которого можно было развести небольшой костёр. Мишель кинула взгляд на лестницу, ведущую наверх, или в ад, как она сама охарактеризовала при виде её. Белла смотрела вниз со второго этажа, опираясь на поручни, при этом широко улыбаясь. Девушка прошла вперёд, стягивая мятный пиджак в крупную клетку и бросив его на ближайший небольшой стул на трёх ножках, села на серый, практически дымчатый диван, закидывая ногу на ногу. Стэн ещё долго разговаривал с кем-то по телефону, не выпуская его из рук ни на минуту, и только через полчаса смог подойти к Мишель. Опёршись об спинку дивана, мужчина положил ей на плечи ладони, легко массируя.
— Сегодня из дома выходить опасно, мы можем быть у кого-то на мушке. Поэтому я предлагаю втроём что-нибудь приготовить, всё-таки должны же мы что-то делать вместе, как одна семья, — проводя носом по её шее, он втягивал аромат корицы, исходивший от её тела. — Что скажешь?
— Хватит выдавать себя за заботливого мужа и отца, ты же не такой, — движения тут же прекратились, а руки с невероятно силой сжались на хрупких плечах, вероятнее всего из-за чего там останутся заметные синяки. — Мне больно, отпусти, пожалуйста, — протянула Мишель, вжимая шею в своё тело. Неприятная боль разлилась по мышцам, напрочь парализуя. Мужчина не ослабил хватку, приближаясь к мочке её уха.
— Ты права, я не такой, и ты представить себе не можешь с каким трудом мне даются все подобные действия, поэтому если ты хочешь, чтобы эти несколько дней прошли спокойно и без происшествий, заканчивай пиздеть не по делу и начинать хоть немного думать своими двумя извилинами, — шумно сглотнув, Мишель почувствовала в его словах реальную угрозу, а по её телу пробежал морозец, от самых коников ушей и вплоть до подушечек пальцев. — Иди и доставай чёртовы продукты из холодильника, а я позову Беллу. Придумай сама, что будем готовить, ты же у нас кулинарка, — выделив пренебрежением последнее слово, он наконец-то отпустил её и отправился наверх, чтобы рассказать дочери о своём предложении.
Мишель нехотя поднялась с дивана, разминая затёкшие мышцы и вспомнив, где при обходе дома она видела кухню, отправилась в нужном направлении. Большой серебристый холодильник располагался в углу, и окинув взглядом всё содержимое, девушка уже накинула несколько идей простых в приготовлении блюд. Не успела она достать что-то, как сверху раздался громкий топот дочки, а после и Себастиана, который был чернее тучи в заволочённом небе. Эмоции Беллы полностью копировали выражение лица отца, что доказывало их практически точное сходство. Девочка с невероятной скоростью вбежала в кухню, обхватывая мать со спины настолько высоко, насколько вообще доставала, а после показала Себастиану язык.
— Я тебе сейчас по губам дам, козявка мелкая, — он упёр руки в бока и свёл брови к переносице, а гнев раскатился по его венам, желая скорее выйти наружу.
— Сам себе по губам дай, бесишь! — выкрикнула девочка, всё ещё прячась за спиной матери. — Я хочу гулять, я хочу играть в прятки! — не унималась Белла, оглушая своим криком всех, кто находился на кухне.
— Ты как с отцом разговариваешь?! Совсем забыла, что я умею наказывать? — Себастиан стукнул по кухонной тумбе ладонью, давая понять, что шутки закончились. Его руки потянулись к пряжке ремня, с характерным звоном расстёгивая. — Ты сейчас у меня так получишь за непослушание, мигом вспомнишь, как нужно обращаться с родителями, — он стал подходить ближе, несильно хлопая ремнём себе по ладони. — Мишель, отойди от неё, — процедил Стэн сквозь зубы, в его взбешённом взгляде можно было прочитать полную решимость к дальнейшим действиям. — Я сказал уйди прочь отсюда, и дай мне заняться воспитанием! Она совсем не понимает, что творит.
— Ты потом очень пожалеешь об этом, не делай глупостей. Отойди от дочери, — встретившись с не менее уверенным отпором, Себастиан опешил, отходя на шаг назад. — Только попробуй хоть пальцем её тронуть, иначе я… — дальше её напористость пошла на спад, когда мужчина стал впритык, заинтересованно глядя в её глаза.
— Иначе что? Что ты сделаешь? — насмешливо окинув её своим леденящим жилы взглядом, он с силой оторвал дочь от Мишель, и девушка совершенно ничего не успела сделать. — В том то и дело, что ничего, — сверкнув потемневшими серо-голубыми глазами, Себастиан с визгом занёс в воздухе ремень, а после он с силой коснулся Беллы, попадая по мягкому месту. Девочка взревела, пытаясь вырваться из сжавшихся на её тонких запястьях грубых рук отца, который через мгновение наклонился к её лицу, процедив тихо через зубы. — Пошла вон в свою комнату и не показывайся оттуда до вечера, иначе ты рассердишь меня окончательно, — Белла с заплаканными глазами отвернулась от неожиданного поведения отца и убежала вглубь дома, что-то крича в его адрес. — Я тебе сейчас язык с мылом промою, если ещё раз что-то подобное услышу! — он был готов метать своим взглядом молнии на всех, кто мог попасться у него на пути, и рядом как раз стояла Мишель, вжавшаяся в тумбу от скованного страха. — Ты тоже в спальню поднимайся, сейчас я буду рассказывать тебе, как дочь воспитывать! — продолжая разговаривать на высоких тонах и не сбавляя в своей речи громкости, Стэн отвернулся к крану, чтобы налить воду в стакан, осушая её залпом.
— Ты ебанутый? Совсем не понимаешь, что ты опускаешься в глазах дочери всё больше и больше? — выдавила из себя Мишель, боясь, что сейчас ей прилетит так, как никогда ранее. — Белла начинает тебя ненавидеть за твою же агрессию, придурок! Я тебя больше не подпущу к ней, пока ты не начнёшь что-то делать со своими припадками, — всё бы было ничего, если бы Мишель не сказала фразу, из-за которой он вышел из себя окончательно. — По твоим редким рассказам я начинаю понимать, что вы с твоим отцом слишком сильно схожи. Ты такой же моральный ублюдок, — сильно вздымавшаяся грудь на миг замерла, и Себастиан оттолкнулся от кухонной тумбы, разворачиваясь к девушке. По его взгляду она секундально поняла, что он собирается сделать. Размахнувшись, Себастиан со звонким шлепком ударил её по щеке, и Мишель отлетела в сторону, прижимая ладони к лицу.
— Я убью тебя, дрянь, — подойдя впритык, он вжал её тумбу, хватая девушку за запястье. — Не вздумай больше говорить о моём отце! — Стэн дёрнул Мишель на себя, направляясь к лестнице. В сознании неприятно всплыли моменты, когда он точно так же грубо обращался с ней, но в последнее время Мишель начала думать, что он стал исправляться. А может в нём ничего хорошего никогда и не было? Скорее всего девушка просто попала под его влияние, думая, что Себастиан способен измениться в лучшую сторону. На самом деле так бывает, когда постепенно начинаешь сходить с ума. Никогда не знаешь, верить ли собственным ушам. Этот раз её подвёл, играя с девушкой злую шутку.