Петрищев резко распахнув глаза поднялся и не рассчитав силы ударился любом о стенку. Аня, испугавшись, вжалась в стену, а Горелов, промычав что-то не членораздельное, свалился со второго этажа кровати.
- Ты охуела, дура синеволосая? – прорычал Горелов, не различив голоса девушки.
- Вообще-то у меня рыжий цвет волос, - усмехнулась девушка.
Алексей резкой распахнул глаза и принял сидячее положение. От резкого движения в глазах потемнело. Он несколько раз покачался взад и вперед, с силой зажимая виски. Наконец его острое зрение вернулось. Он увидел до боли знакомые красные кеды(явно отмытые, так как в последний раз он помнил их до жути грязными). Взгляд скользнул на фигуру. Черны облегающие джинсы с дырками на коленях, которые он никогда не видел, облегающая прекрасную фигуру черная борцовка, поверх которой была красная рубаха в клетку. На шее висел маленький кулончик в виде камня, чего так же не помнил Леша. Ярко-рыжие волосы, переливающиеся в свете лампы, были затянуты в высокий хвост. Рыжая была непривычно накрашена. От любимых веснушек Алексея не осталось и следа. Видать, неплохо поработал тональный крем. Глаза ярко выделялись из-за черной подводки, но как показалось Леше, продолжали смотреть на него с теплотой. Когда же взгляд девушки метнулся в другую сторону, то сразу же стал ледяным.
С небывалой легкостью в правой руке она прокручивала пистолет.
- Настюхин, ты чего? Приснилось что ли че? – засмеялся Леша.
- Меньше слов – больше дела. Вам ровно две минуты, чтобы собраться и оказаться на кухне. Я буду вас ждать там.
Голос Насти был непреклонен. Она, резко развернувшись, развязными шагами направилась к выходу, оставив друзей в недоумении всего происходящего.
- Я не понял, - задумчиво вгляделся Горелов вслед девушке.
Его посетило чувство, что он не знает эту девушку совсем. Она казалось чужой ему.
- Что это было? – отойдя от шока, спросил Гоша.
- Я ебу? – приподнял правую бровь Алексей.
- Леша, прекрати ругаться матом, пожалуйста, -робко попросила его Аня, прекрасно знавшая, что сейчас он вновь сорвется на нее.
- Прекратить? С моей девушкой ху… хрен знает что твориться, а ты говоришь «прекратить»?! – сорвался Горелов.
- Леш, давайте лучше пройдем за Настей. А то мало ли что она может сделать, у нее же был пистолет и…
- Слушай, Надрищев, тебе не ее бояться надо, а меня! Тебе же сейчас не поздоровиться, - рыкнул Алексей. Он медленными шагами начал надвигаться на Петрищева.
В кухне раздался выстрел, затем второй.
Внутри Горелова будто что-то умерло, провалилось. Единственная мысль, пролетевшая, как комета в голове: «Там же Настя!».
Настойчивый звонок в дверь никак не хотел прекращаться. Наоборот, он звонил все настойчивее и настойчивее, требуя немедленного пробуждения обитателей квартиры. Наконец, за дверью послышалось недовольное бурчание. Замок тяжело скрипнул. Стоило входной двери открыться, как в нее залетела девушка с блондинистыми волосами, сквозь которые проблескивали синие пряди.
- Опять ты, - сонно пробухтел блондин, укутываясь в одеяло, которой он держал в руках.
- Снова я, - ухмыльнулась девушка.
- Ну, проходи, раз пришла.
Парень провел девчонку в гостиную и по совместительству комнату Павла.
Вершинин тяжело грохнулся на диван и еще сильнее закутался в одеяло.
- Тебе холодно что ли? – удивилась Виктория, снимая от духоты куртку.
Вершинин кивнул. Костенко удивленно посмотрела на парня.
Ухмыльнувшись, она походкой дикой кошки подошла к ночным шторам и с силой распахнула их. Яркие солнечные лучи проникли в комнату, превращая мебель в золотистые неведомые вещи. Вершинин зажмурился от такого обильного света.
- Зачем пришла? – проговорил он, как только зрение пришло в норму.
- Поговорить. Серьезно поговорить.
- Если ты еще не поняла, то все разговоры, которые происходят – серьезные, - сухо заметил Павел. Тори кивнула копной золотистых от солнца волос.
- Ты прав, - дружелюбно улыбнулась она и приземлилась на кресло, стоявшее поодаль дивана.
- Так, что случилось? По какому поводу ты снова здесь?
- Не по одному это точно. Скоро к вам сюда прибудут ребята. И вы должны будете все вернуть. Но об этом позже. Сейчас дело касается тебя, Паш.
Павел внимательно всмотрелся в знакомые черты лица. Он больше не видел тех острых скул, теперь они были более округлыми, губы были более пухлыми, а глаза медового цвета. Но стоило ему моргнуть, как вновь перед ним сидела девушка с ярко-голубыми глазами и острыми скулами.
- Ты уже умеешь стрелять, верно? – спросила она и, получив утвердительный кивок, продолжила, - и этого мало. Нужно больше. Потренируйся немного, надеюсь это не проблема.
- Нет, - глухо отозвался Паша.
Его сердце чувствовало, что она здесь не для того, чтобы предупредить его о подготовке. Далеко не для этого. Случилось что-то серьезное, вышедшее из-под контроля. Но что? Что могло случиться? Не мог же кто-то из ребят снова умереть… Или мог?
- Ты не по этому поводу, верно, Виктория? – взгляд стал более пронзительным.
- Верно, - на губах девушки появилась полуулыбка. – Ты догадливый мальчик.
- Что, твою мать, случилось, сука? – прорычал Вершинин.
Девушка рассмеялась. Казалось, что ее заливистый смех отразился от стен и ударил Павлу по мозгу.
- Случилось то, чего ты боялся, Вершинин. Так получилось и я сожалею. Хотя, нет. Не сожалею. Так было надо и это должно было случиться. Рано или поздно. В Москве или в Чернобыле. Это судьба.
- Что. Случилось? – желваки Павла зашли за скулы. Тело напряглось, готовясь в любую минуту сорваться с места и вжать эту девушку в стену, да так, чтобы эта же стена и проломилась.
- Настя, - широко улыбнулась Виктория.
В туже секунду Вершинин, сорвавшись с места, и подняв с кресла девушку, впечатал ее в стену.
- Что ты с ней сделала, тварь? – глаза метали молнии, тело напрягалось с каждой миллисекундой все сильнее и сильнее.
- Она сама с собой это сделала еще несколько лет назад. – Хитро с щурила глаза Вика.
- Ты хочешь нас убить, верно? Отомстить нам?
- За что? – искренне рассмеялась блондинка. – Я хочу вас спасти. Понимаешь? А Настя – она подготовленный боец. Она – воин. Она протащит вас от начала до конца. Она сделает все, чтобы вытащить вас, жертвуя собой…
- А потом снова загремит в психушку?! Ну, ты и тварь! Как ты ее уговорила? Как? Она никогда бы не согласилась сама! – взамен злости приходила истерика.
- Она сама согласилась, Паш. И за это я ей помогу. Она не попадет в психушку. Я тебе клянусь. – Тихо и размеренно говорила Вика.
- Я. Не. Верю. Тебе. Тварь, - отрывками прошипел Вершинин. Он с сильной надавил на горло девушки, вызвав у нее приступ кашля.