Electric Boogie Марсии Гриффитс гремит из динамиков, и несколько человек выбегают, чтобы сделать электрическую горку. Моя челюсть сжимается, когда я вижу, как Эндрю присоединяется к Нове на линейном танце.
Я отрываю от нее взгляд. Как только я покину Блу Белл, я хочу сделать это с чистым сердцем, и это означает отсутствие серьезных отношений. Еще одна девушка присоединяется к нам на танцполе, проскальзывает рядом с Мелиндой, потом еще одна, потом еще, пока меня не окружают молодые женщины. Звучит еще одна песня. Я должен уйти и вернуться к столу, но я также хочу посмотреть, что делает Нова. Другими словами, я схожу с ума.
Из динамиков доносится гитарная песня Say You Won't Let Go, и я резко останавливаюсь, вспоминая вечеринку Питонов.
— Потанцуй со мной, - говорит Мелинда, ее руки скользят вверх по моей куртке.
— Мелинда, улови подсказку. Я танцевал, чтобы быть вежливым. У нас с тобой ничего не будет. Это Нова, и эта песня принадлежит ей.
Она изумленно смотрит на меня, когда я оборачиваюсь, лавируя сквозь толпу.
Рука Эндрю лежит на плече Новы, когда он берет с подноса еще один бокал шампанского. Он наклоняется, чтобы что-то прошептать ей на ухо. Повернувшись ко мне спиной, я признаю сумасшедшую смесь эмоций, кипящих в моей груди: отчасти собственничество, с другой стороны, что-то, что я не могу понять. Может быть, ярость. Она провела с ним годы. Она, блядь, любила его. Может быть, она все еще любит.
— Извини, детка, это наша песня, - грубо говорю я, затем разворачиваю ее.
Она улыбается мне, ее глаза необычно сияют.
— Дорогой! Эндрю только что рассказывал мне о своем загородном доме на пляже в Галвестоне. Он хочет знать, не хотим ли мы навестить...
— Я предпочитаю Тихий океан. Пока, Эндрю. - Используя свои плечи, я отталкиваю его с легким ударом, затем вывожу ее на танцпол.
Она выдыхает.
— Грубо.
— Плевать. - Мои руки обхватывают ее талию. — Ты, кажется, хорошо проводишь время.
Она обвивает руками мою шею, пока ее горло подпрыгивает. Она отводит взгляд.
— Возвращалась к тебе.
— Ты бросила меня , принцесса, - выдавливаю я.
Она пожимает плечами, затем кладет голову мне на грудь. Долгий выдох исходит от меня, когда наши тела соединились, и часть этого прежнего напряжения спадет.
— Я думала, наша песня - Jolene, - бормочет она. — Конечно, это песня о женщине, умоляющей еще одну женщину, оставить своего мужчину в покое.
— Мне нравится эта.
Она вздыхает, ее пальцы играют с моими волосами.
— Ты когда-нибудь слушал эту песню полностью?
— Да.
Она смотрит на меня.
— О?
— Она о мужчине, который влюбляется в девушку в ночь их знакомства. Он хочет провести с ней всю свою жизнь.
— Тогда это нам совсем не подходит, - говорит она. — Правда?
Ее лицо наклоняется, когда ее взгляд ищет мой, и что-то в тенях в ее глазах ... Я делаю резкий вдох, когда приходит ясность. Я вижу ее лицо той ночью в Нью-Йорке, ясно, как день, озорную улыбку, когда мы встретились, то, как ее глаза горели для меня. Подсознательно, в то утро после того, как я проснулся, мой мозг стер ее лицо. Конечно, у меня было объяснение этому, что я был пьян, но правда в том... Я чувствовал внутреннюю связь с Новой, моя потеря была связана с ее радостью, и моя голова не могла справиться с чувством вины из-за того, что это было так близко к годовщине Уитни.
Она опускает взгляд и тяжело сглатывает.
— Ронан...
— Да?
Она прижимается лицом к моей груди.
— Я чувствую себя не очень хорошо.
Я останавливаю наш танец и поднимаю ее лицо вверх.
— Что случилось?
Ее ресницы трепещут, а пот стекает по ее лицу. Она облизывает губы.
— Здесь так жарко. Пожалуйста...
Моя грудь сжимается, когда кровь отливает от ее лица.
— Нова? - Мой голос разносится по толпе, и я чувствую, как взгляды устремляются на нас.
— Воздух. - Она пытается вырваться из моих рук, затем спотыкается, и я тянусь к ней, поддержать ее, прежде чем она упадет. Я подхватываю ее и проталкиваю нас сквозь танцующих, расталкивая их с дороги. Как только мы убираемся с танцпола, она отстраняется от меня и бежит через двор в сад со статуями и ухоженным ландшафтом.
— Нова! - Я догоняю ее, когда она стоит за кипарисом, жадно глотая воздух. Даже для позднего октябрь, жарко и липко. Она держится за живот, потом наклоняется, и ее рвет.
Я поглаживаю ее по спине.
— Давай вытащим тебя отсюда.
— Я только что испортила азалию, - выдыхает она, вытирая рот руками. Ее тело шатает.
— К черту растения. - Я снова беру ее на руки и иду через лужайку, минуя палатку и обходя дом. Мой взгляд метнулся от ее напряженного лица к темной дорожке. Ее волосы рассыпались и лежат у меня на руке, когда я бросаюсь через улицу, прижимая ее к груди.