В данный момент это стало для него смыслом жизни.
Хантер прикусил ее бедро, и Гретхен взвизгнула от удивления. Так-то лучше. Его губы продвигались по ее коже, приближаясь к намеченной цели. Он ощущал, как ее тело напряглось в ожидании, когда он нагнул ее вперед, запустил пальцы ей между ног в поисках влажного и жаркого места, что он ощущал ранее.
Он понял, что коснулся нужного места, когда почувствовал, как влажные мышцы сжались, и она дернулась всем телом. Гретхен стонала его имя, задыхаясь от страсти. Он опустил голову ниже и заменил свои руки ртом, проводя по жаркому месту языком, собирая ее влагу. У нее был необыкновенный вкус, и Хантер хотел ощущать этот вкус до конца своих дней.
Гретхен продолжала дрожать, пока Хантер неумело касался ее языком, пытаясь нащупать им тепло.
— О, боже, — вновь дернулась Гретхен. — Вот здесь, да-да, не останавливайся. — Она извивалась под ним, он работал языком, погружая его в ее киску. Она дико раскачивала бедрами, Хантер вновь начал ласкать ее руками, возбуждаясь от всего происходящего не меньше ее.
— Еще, Хантер, — вторила она. — Я хочу еще.
Хантер трахал ее языком, с каждым разом стараясь погружать его глубже, до тех пор, пока она не начала извиваться и дрожать сильнее.
— Мой клитор, малыш, — проинструктировала она. — Прошу малыш, прикоснись к нему.
Ее восторженные стоны оказали воздействие на него, его член снова был твердым, и опять ему долго не продержаться. Каждый трепет ее тела и стон, словно волной накрывали его тело, подгоняя к оргазму. Но на этот раз он хотел был уверенным, что она кончит раньше него.
Он сделал, как она сказала, продвигал руку вперед меж ее ногами до тех пор, пока не нащупал пальцами влажный и чувствительный бугорок. Ее пронзительный крик пронесся по комнате, стоило Хантеру коснуться его. Гретхен скулила, не скрывая своей нужды.
Но Хантер хотел добиться большего. Поэтому он теребил клитор пальцами, а сам в это время продолжал входить в нее языком, упиваясь ее соками.
Гретхен неожиданно закричала и забилась в конвульсиях. Его рот еще больше заполнился ее соком, от чего Хантер застонал, испытывая собственный оргазм.
Он довел ее до сильного оргазма. Это было самое невероятное чувство в этом гребанном мире. Он отстранился от нее, поцеловав ее в ягодицу, пока она лежала, хрипя и восстанавливая дыхание. Сегодня она преподнесла ему невероятный подарок.
А он кончил в трусы, а теперь еще и на ее одеяло. Дерьмо. Это никуда не годиться. Он встал и взял еще одно полотенце. Боже, он до сих пор девственник. Кончил, даже не дождавшись, пока окажется в ней.
— Мммм, Хантер? — окликнула она спустя минуту. — Ты же еще не уходить?
На самом деле, он думал об этом. — Нет, я… я опять облажался.
— Что ты имеешь в виду?
Хантер не ответил.
— Хантер, если это из-за того, что ты до сих пор девственник, то тебе не стоит переживать. У нас еще будет на это время. Мне, вроде как нравятся бесконечные предварительные ласки, — хихикнула она. — К тому же, ты ведь не прихватил с собой презервативы, да?
— Нет, — признался он.
— Тогда тебе точно не за что себя упрекать. Нет резинки - нет любви. С другой стороны, даже хорошо, что сегодня мы ограничимся только ласками. — Он слышал, как она похлопала по матрасу. — Если ты не против, я бы хотела немного пообниматься.
Провести остаток ночи, сжимая ее в объятиях? И она еще спрашивает? Он основательно вытерся и вернулся к ней на кровать. Откинул в сторону испачканное одеяло, на секунду остановился, сделал глубокий вдох и лег рядом с ней.
Гретхен сразу же придвинулась ближе, обняла его, положив голову ему на грудь.
— Это было невероятно, — прошептала она. — Спасибо тебе.
— Это я должен тебя благодарить.
— Ну не знаю, у тебя очень умелый рот, — она зевнула. — Больше не прячься от меня, хорошо?
Хантер провел рукой по ее волосам, понимая, рядом с ней он находился словно в раю. — Не буду.
***
Проснувшись утром, он посчитал произошедшее ночью просто сном, в котором он ласкал Гретхен, доводя ее до неистового желания. Она была такой искренней и сексуальной.
Рассыпанные по подушке волосы свидетельствовали, что это было наяву. Хантер вытянул руку, убрал с ее лица прядь волос, наблюдая за тем, как она спит. В его груди появилось чувство благодарности, хотя больше похожее на бурный восторг. Ему понравилось ласкать ее, быть с ней. В мире не было более прекрасной женщины, чем Гретхен. И то, что она позволила ему ласкать себя, вернее жаждала его ласк, было настоящим чудом.