– Ох-ох! – хихикнула Роуз. Звук, исходящий от нее, не был милым, не был признаком приятных вещей. – Мамамамамамамама.
О нет.
– Папа, подожди!
Я побежала ловить дочь, пока она не сбросила бомбы, но запал уже был зажжен. Роуз взвизгнула, и я отодвинула ее от себя, когда раздался первый выстрел. Извержения не было, но были брызги.
Да. Ведь недаром сказки прекращались сразу после свадьбы и превращались в нежданную беременность, слюни, прорезывание зубов, бессонные ночи, и, конечно, своенравные памперсы.
Папа все еще говорил, а моя лучшая пара ботинок нуждалась в такой же хорошей чистке, как и мой ребенок. Я придвинула телефон к уху и опустила корчащуюся, пинающуюся, мокрую малышку в ванну.
Все это, решила Роуз, было бесконечно весело.
– Если «Монархи» уволят Хоторна, его карьере конец, – сказал папа.
– Угу.
В шкафу в коридоре у меня были салфетки, подгузники и принадлежности для экстренной уборки, но Роуз еще не... закончила. Я вздохнула.
– Папа... у меня тут небольшая дилемма с подгузниками. Могу я тебе перезвонить?
– Мы потенциально можем потерять миллион долларов с его контрактом, а ты беспокоишься о подгузниках?
Больше беспокоилась о его отсутствии на ее попке. Я ждала, когда же Роуз будет делать свои дела с предельной осторожностью и концентрацией – всегда сосредоточившись на поставленной задаче. В каком-то смысле она была точь-в-точь как ее дедушка.
Но, по крайней мере, он не устраивал беспорядок в ванной.
– Приезжай в офис, Пайпер.
– Я не могу, если ты не хочешь, чтобы я привезла ребенка. Но сейчас я слушаю тебя.
Я очень сожалела, что купила Роуз ее милые желтые сапожки и провела день, обучая ее, как весело топать по лужам. Я не успела остановить ее, как она ударилась ногой о дно ванны.
Она хихикнула.
Дважды.
Потом поскользнулась.
Я уронила телефон и поймала ее, прежде чем она ударилась бы головой о ванну, пока остальная ее часть была смягчена самыми невероятными и антисанитарными подушками.
Прошла секунда.
Слишком рано.
Роуз завопила, покрытая всем самым мерзким, что могло быть внутри малыша. Ее крик смешал знакомые мелодии «я голодна» и «мне скучно», и «как ты могла разрушить мою жизнь, мама». Классические признаки одной особенно адской истерики.
Я подняла телефон чистой рукой и попыталась поднять Роуз на ноги. Ничего не вышло. Она была удовлетворена тем, что мгновение возилась со своей грязью. Я отодвинула ее от себя, поблагодарила Бога за отсутствие рвотного рефлекса мамы и опустила в воду.
Теперь перед ужином мы должны были принять ванну.
Кто сказал, что мы должны делать все по расписанию?
Ну... это сделала Роуз. Настояла на этом, вообще-то.
В ванне сработал таймер, как будто я заставлю ее лечь спать сразу после того, как вымою ее. Она зарыдала. Я застонала.
Папа разозлился.
– Это что, ванна? – его голос трещал от раздражения. – Пайпер!
– Я же сказала, что у нас чрезвычайная ситуация. Сейчас это не самое приятное зрелище, папа…
– У тебя есть двадцать минут, чтобы добраться до офиса.
– Я бы сделала это, если бы могла, папа. Но сейчас уже больше шести. Я только что вернулась домой. Я должна позаботиться о Рози. Коул Хоторн может подождать до завтра.
– Сезон начинается через неделю, а это значит, что у нас есть два месяца до последнего срока торгов Лиги. Ты понимаешь нашу дилемму?
Я дразнила Роуз, плеская на нее водой. Она ворчала, но намек на улыбку пробился сквозь нее.
– Я не знаю, как мы собираемся заключить сделку…
– Не мы. Ты.
Я вздохнула.
– И что мне теперь делать?
– Он хочет иметь дело только с тобой, поэтому он твой приоритет номер один. Заставь его подписать отказ, пока мы не потеряли миллионы.
– Он не согласится.
– Заставь его.
– Он уже принял решение. Я не могу заставить его сделать то, чего он не хочет.
– Так ты позволишь ему выбросить твою жизнь? Я должен был ожидать этого от тебя.
Папе не нужно было использовать этот тон, которым он ругал меня каждый день с того момента, как я рассказала ему о беременности. Все стало еще хуже, когда я отказалась выйти замуж за Джаспера.
Мы больше не говорили о Коуле Хоторне.
– Пайпер, я был снисходителен к тебе. Я помогал тебе. Я поддерживал тебя. Я позволил тебя поступить в колледж…
– Ты позволил?
– Я заплатил за него, не так ли? Я испортил тебя. Я потворствовал тебе, когда ты сказала, что хочешь читать книги и изучать литературу, хотя мы оба знаем, что степень была рассчитана на одно.