Если бы только это было возможно.
– Именно так я и думал, – Джек пожал плечами. – Все начинается с тебя... и помощи приличной пиар-фирмы. Это может быть твой второй шанс. Я хочу, чтобы эту команду представляли люди, которые понимают, какая это привилегия – играть в эту игру. Каждый человек заслуживает возможности проявить себя. Ты в деле?
Конечно, это звучало как щенки и радуги, но я был реалистом.
– А тот момент, когда я кому-то причинил боль?
– Называй меня сумасшедшим... – Джек указал на мой шкафчик. – Но я думаю, что ты причинил боль не только Пирсу Джарвису и Джуду Оуэнсу.
Я не ответил, не хотел думать о Пайпер. Я заскрежетал зубами.
– Никогда не думал, что Джек создатель проблем Карсон так проницателен.
– Никогда бы не подумал, что у Коула-зверя-Хоторна в шкафчике лежит плюшевый кролик.
– Похоже, мы оба полны сюрпризов.
Джек выдержал мой пристальный взгляд.
– Выбор за тобой. У тебя здесь будет дом, если ты этого захочешь, но мы сделаем это вместе. Тренировки являются общими. Мы работаем как одна группа. Мы едим всей семьей. Мы побеждаем, как команда. Я понимаю, что ты одинокий парень, но на данный момент ты часть «Рэйветсов». И я хочу, чтобы это что-то значило.
Джек протянул мне руку. Я не колебался, прежде чем пожать ее.
– Добро пожаловать в Айронфилд.
Глава 22
Пайпер
– Кул! – Роуз подняла мистера Бампиботтома и показала папе. – Кул!
– Да, Роуз. Упрямица, – я погладила кролика и подумала, не бросить ли его, как игрушку для щенка. Проблема была в том, что Роуз была послушнее собаки – она сразу же вернет его обратно.
Мы с Коулом испытывали ее... и смеялись слишком громко.
Папа улыбнулся: он никогда не был хорош со своей внучкой, но старался. Она затопала ко мне и обняла мою ногу, прежде чем с ворчанием плюхнуться на пол.
– Кул!
– Она становится все больше, – папа покрутил в руках телефон. Нервно. – Это моя вина. Мне следовало бы чаще видеться с ней.
Я не собиралась утешать его.
– Да. Ты должен был это делать.
В его кабинете было полно народу, но он закрыл дверь и отключил телефон, чтобы мы могли спокойно поговорить. Роуз играла на полу, напевая про себя и кролика.
– Я хочу извиниться, – сказал папа. – Действительно, хочу.
Хорошо. Ему потребовалось всего месяц, чтобы сделать это.
– За что ты извиняешься? – переспросила я. – Это за то, что ты унизил меня перед Лигой, тренерским штабом «Монарха» и моим клиентом? Или ты извиняешься за то, что сказал что-то обидное и совершенно неуместное для отца, обвиняющее его дочь?
– Могу я извиниться за все? – спросил он.
– Ты можешь попробовать.
– Ты совершенно права. Я знаю, что ты права. Но я всегда... хотел для тебя самого лучшего, Пайпер.
– Ты думал, что лучше всего для меня будет занять меня поступлением в колледж, пока я не выйду замуж.
– А когда этого не случилось, я подумал, что смогу помочь тебе, подарив сильную любовь.
Роуз усмехнулась мне.
– Мама!
– Сильную любовь? – я рассмеялась. – Во время беременности я балансировала с ноутбуком на животе, чтобы больше работать на агентство. Мне не нужно было, чтобы моя жизнь стала еще тяжелее. Я уже справлялась с назначениями врача – одна. Поиск квартиры – в одиночку. Покупка детской мебели – в одиночку. И, должна тебе сказать, растить новорожденного в одиночку? Это самая сильная любовь, которую я когда-либо получала.
– Если бы я воспитал тебя по-другому…
– Папа, перестань думать о моей жизни как о череде ошибок. Я знала, что когда забеременею, все изменится. Но я упорно трудилась, чтобы дать Роуз хорошую жизнь, – я сделала паузу. – И я была благодарна тебе за то, что ты дал мне работу.
– Но я должен был помочь тебе, – папа тяжело вздохнул. – Теперь я это понимаю. Я все еще должен помогать тебе.
– Дело не в помощи, папа. Я просто... я хочу, чтобы Роуз узнала своего дедушку.
– Есть ли еще шанс, что это случится?
Этого не должно было быть. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Но я уже потеряла Коула. Я не хотела терять никого, кто был бы нам дорог.
– То, что ты сделал со мной во время той встречи, то, что ты сказал... Я не позволю этому встать между тобой и твоей внучкой, – я предостерегающе указала на него пальцем. – Но если ты когда-нибудь причинишь ей такую же боль, как мне, то между нами все кончено.
– Я не хотел причинить тебе боль.
– Ты назвал меня шлюхой.
– Я ничего не понимал. Я и не заметил, как сильно он тебе понравился.