— Я думаю, мне нужно чуть больше времени, — пролепетала я. — Чтобы в вас влюбиться, сэр.
Я все-таки не удержалась и прижала ладони к щекам.
Сердце колотилось, запястье, которого коснулся ректор Стортон, горело огнем.
Ну какая же глупость!
— Отложим это до завтра, — после паузы кивнул ректор. Он отошел на шаг и теперь смотрел на меня сверху вниз. — Сегодня я уже достаточно… вас лицезрел. Не имею ни малейшего желания продлевать нашу встречу. Свободны, Танг.
Вот… вот… Слов нет!
Может, оставить его чудовищем?..
Глава 18
Спустя час я сидела в будуаре, сна не было ни в одном глазу. Напротив меня в кровати посапывала Ирма, на голове у нее красовался смешной чепчик.
Я раз за разом проводила гребнем по волосам и пыталась уложить в голове все события сегодняшнего дня.
Мысли то и дело возвращались к моменту, когда ректор Стортон дотронулся до моей руки — зачем он это сделал? Почему я об этом думаю? Как глупо.
Следом мои мысли метнулись к тому, что произошло в подвалах — к привидению. Привидения не умеют врать, а это значит, что ректор Стортон в самом деле убил кого-то. Могущественного мага. В подвалах академии, потому что привидения привязаны к тому месту, где умерли.
Как такое возможно? Рядом с дверью кабинета ректора, когда я вышла, меня ожидала профессор Хейдар. Я снова попыталась заговорить с ней о том, что узнала, но получила только сурово сведенные к переносице брови и гневное:
— Говорить такое о профессорах академии — недопустимо, адептка Танг!
— Но…
А что мне еще об этом говорить? Узнала бы, что ректор герой — говорила бы об этом. Но увы, сообщили мне только о том, что он убийца.
— Отправляйтесь в свой будуар, — приказала профессор Хейдар.
— Но…
— Я неясно выразилась?
Всю дорогу до девичьего крыла я кипела от злости. Раз профессор Хейдар не желает меня слушать — я выясню все сама.
На кончике волос к концу дня сплелся колтун, и я принялась яростно его вычесывать гребнем. Металлическая поверхность поймала свет свечи и на секунду заслепила глаза.
Я повертела гребень в руках, привычно провела кончиком пальца по острым зубчикам, по плавной, как морская волна, ручке. Он был легким, небольшим, идеально подходящим к моей ладони.
Мачеха отдала мне этот гребень два года назад, завернутым в платок, и сказала, что это единственное, что осталось от моей матери.
Я с трепетом развернула платок, ожидая увидеть… не знаю даже, что. Что-то, наверное, такое, что показало бы, что мама меня любила хоть немного. Может, что-то, что обещало бы нам скорую встречу или помогло бы мне ее найти.
Но у меня в руках оказался всего лишь гребень — легкий, металлический и поблескивающий гладкими поверхностями. Похожие продавали на весенней ярмарке за одну медную монетку, и я подумала тогда, что мачеха мне его сама купила, чтобы сделать приятное.
Тогда я в первый раз подумала, что она и есть моя настоящая мама, — а до остального мне нет дела. Хотела бы я, чтобы так оно и было.
Думая о мачехе и о родной деревне, я улыбнулась, и вдруг все перед моими глазами заволокло туманом. Кожу обжег мороз.
— Весело было? — спросил скрипучий голос.
Я закричала, закрыла лицо руками и, пытаясь встать, упала с кровати.
— Что случилось? Унни! Унни, облачко мое, что произошло?
До моего плеча дотронулась чья-то рука, я закричала опять, сворачиваясь от испуга в комок.
— Унни, Унни, да что с тобой! Это же я! — мягкие маленькие руки тормошили меня за плечи.
Только сейчас я сообразила, что слышу голос Ирмы.
Я несмело приоткрыла один глаз: на меня смотрело испуганное лицо Ирмы, чепчик сбился на бок, из-под него выбились спутанные пряди темных волос.
— Унни! Что с тобой? Ты как будто призрака увидела!
— Я… Я…
Объяснить, что случилось, не вышло.
Провались все к низвергнутым, а ведь так оно и было! Я, наверное, в самом деле увидела призрака — белая дымка, мороз, который коснулся кожи. Но как это возможно? Откуда у нас в будуаре призрак. И — тот самый?
— Страшный сон приснился, — пробормотала я.
— Ты слишком много учишься, облачко мое, — сказала Ирма.
Я кивнула.
— Пойду… приму ванну.
— Но там воды горячей уже нет, всю вылили! — в спину мне крикнула Ирма. — Унни! Унни!
Не в силах ей ответить, я вышла в коридор, закрыла за собой дверь и огляделась. Вокруг — темно, только свет снующих над полом зеленых огоньков позволяет разглядеть хотя бы что-то.