Я засмеялась, так глупо прозвучали его слова.
— Только не говорите мне про это.
— Почему? Вы очень красивы. Хотя я и не должен замечать, вы ведь адептка.
Глава 27
Ректор Стортон считает меня красивой? Слышать это почему-то было приятно. Можно было притвориться, что это сказано просто так. Просто мужчина сказал мне комплимент. Как будто я обычная девушка. Как Лаура, например, или Ирма.
Ну и глупости лезут в голову!
— Грубить, значит, можно, а называть красивой — нельзя?
Хотя учитывая повязки на лице, вопрос красоты в данный конкретный момент оставался открытым: если мне обожгло лицо кипятком… представляю, что сейчас происходит с моей кожей.
Внезапная мысль пробрала до самых костей.
А что, если я теперь никогда не смогу видеть? Хотелось снять с лица повязки и немедленно проверить, но было страшно.
Неожиданно ректор Стортон рассмеялся.
— Грубить Танг, это обязанность ректора.
— В каком смысле?
— Так говорил мой предшественник, Бен. Бен Тернер.
— Вы знали ректора Тернера?
— Разумеется.
— А что с ним случилось? — затаив дыхание, спросила я.
Ответил ректор Стортон после долгой паузы:
— Хотелось бы мне знать, Танг. Очень хотелось.
Как это понимать? Что ж, в отличие от призрака, ректор Стортон умеет врать — нельзя забывать об этом.
Он замолчал и погладил меня по руке. Только сейчас я осознала, что его широкая покрытая шерстью лапа все это время касалась моей ладони, только очень мягко, едва заметно. Твердый палец с острым кончиком когтя прошелся вдоль тыльной стороны ладони до самого запястья, а затем — обратно вверх, к костяшке указательного пальца.
От этого меня пробрало дрожью.
Я тут же отдернула себя и запоздало осознала, что лежу… в его кровати? Во имя всех святых, надеюсь, это хотя бы гостевая спальня! Какой стыд.
Должно быть, ректор Стортон подумал о том же, потому что я услышала, как он встает.
— Не смею больше вам досаждать, адептка. Отдыхайте, набирайтесь сил. Если что-то будет нужно — позовите Дрангура по имени, он…
— Нет! — Я вцепилась в широкую лапу изо всех сил. — Не оставляйте меня тут одну!
Это прозвучало жалко, но я ничего не могла с собой поделать, от страха меня почти начало потряхивать. Темнота, невозможность видеть и…
Ребята в деревне однажды решили так пошутить. Подкараулили меня вечером, накинули на голову пахнущий мукой мешок, связали веревкой руки и ноги, а потом решили закинуть в море.
«Если выплывет — значит, она точно отродье низвергнутых», — сказал Рыжий Колин.
До моря они меня недонесли — испугались, что попадет от старосты, и передумали, но развязывать тоже побоялись. Так и бросили посреди дороги, где я пролежала до самого утра без возможности освободиться. Еще и ливень пошел — сейчас я понимала, что это, видимо, я сама его вызвала. Хорошо еще, что не подожгла веревки! Та ночь была самой страшной в моей жизни, а криков моих никто из взрослых не слышал из-за разыгравшейся бури.
— Танг… Танг, вы вся дрожите, с вами все в порядке? Во имя всех святых, Танг! Успокойтесь, я никуда не ухожу.
Макушки коснулась огромная тяжелая лапа, вторую я сжала пальцами, как тисками. Скоро мне будет за это стыдно, но сейчас я вряд ли могла соображать.
— Простите. Я просто… просто…
— В детстве я тоже боялся темноты, Танг, — мягко ответил ректор Стортон. — В этом нет ничего стыдного. — Он помолчал. — Танг, дышите. Вместе со мной, медленно. Иначе сейчас затопите все поместье. Или сожжете. Сколько же в вас магии? Клянусь фундаментом этого дома, даже во мне меньше!
Я изо всех сил старалась успокоиться, потому что — нельзя, чтобы ректор Стортон все обо мне понял.
— Вот так, хорошо. Давайте… давайте я вам кое-что расскажу. Вы, кажется, спрашивали про Драконью землю?
— Там правда живут драконы?
— Ну разумеется.
Кровать сбоку от меня прогнулась — видимо, ректор Стортон решил сесть, чтобы не стоять, скорчившись, пока я упрямо не хотела его отпускать. Как же стыдно!
— Давным давно на острове жили люди, которые могли находить общий язык с драконами.
— С драконами? Они существуют? Правда?
— Разумеется, Танг, не перебивайте. Так вот, когда-то на острове жили драконы и люди, которые умели находить с ними общий язык. Они называли себя огненным племенем и жили в горах. Однажды король, если я не ошибаюсь, это был Карл Шестой Горбатый, решил объявить огненному племени войну, потому что те не хотели платить налоги и подчиняться короне. И вообще представляли собой угрозу — один дракон стоил целого полка в бою.