Но помимо их обжигающего взаимного влечения его изумляло еще одно. С Саванной было очень легко разговаривать. У взросления в провинциальном Дэнверсе имелись свои преимущества: безопасность, доброжелательность жителей, свежий воздух, зеленая трава, поцелуи под трибунами местного стадиона. У него было типичное американское детство в комплекте с внушительной суммой на трастовом фонде и любящими родителями, но время, проведенное на сборах в Шарлотсвилле и в армии показало Ашеру, что мир состоит не из одного сонного Дэнверса. Ему открылось столько новых идей, новых культур, новых разнообразных взглядов на вещи. Вернувшись домой, он начал запоем читать, чтобы по возможности не терять связи с миром – по крайней мере, ментально. Не то чтобы на данном отрезке его жизни это имело значение, но даже если бы ему захотелось поделиться своими взглядами или мыслями с дэнверцами, он вряд ли встретил бы среди них понимание.
Вот почему Саванна, которая училась в Нью-Йорке, обозревала все главные мировые события и обладала острым умом, казалась ему такой потрясающей, удивительной и волнующей. Они были точно две похожие рыбки в очень тесном пруду. Его возлюбленная, она за удивительно короткий срок стала ему еще и другом.
– О чем ты думаешь? – спросила она, выгибаясь перед ним, отчего по спине у него побежали мурашки.
– О тебе. – Наклонившись, он поцеловал ее в шею. – О том, насколько лучше стала моя жизнь после того, как в ней появилась ты.
Какое-то время они просто лежали в тишине спальни, кожа к коже, его сердце стучало у нее за спиной, а губы лениво касались ее плеча.
– Я тоже влюбляюсь в тебя, – наконец промолвила она тихо.
Ее слова – почти непереносимо чудесные – рикошетом отдались в его голове. Ашер не ждал их и не предвидел, и его сердце, истомившееся в молчании без этих слов, не знало, как поверить в то, что такое возможно: чтобы столь прелестное существо, как Саванна, влюбилось в настолько сломленное существо, как он.
– Скажи это еще раз, – попросил он шепотом и, почувствовав за веками жжение, закрыл глаза, чтобы осталось только одно: ее голос в его ушах.
Она перекатилась на спину, и он подвинулся, чтобы она могла лечь рядом. Открыл глаза и взглянул на нее. Даже со спутанными волосами и припухшей губой Саванна была для него самой красивой девушкой на свете.
– Я влюбляюсь в тебя, Ашер.
Не прерывая зрительного контакта с нею, он мягко отвел волосы с ее лба.
– У меня просто дух захватывает от тебя.
– Ты мне нужен, – произнесла она. Ее груди часто вздымались и опадали, а соски сморщились под горящим взглядом его глаз.
– Что тебе нужно, радость моя? – Очертив кончиками пальцев контур ее лица, он остановился на ее губах и, когда они приоткрылись для него, скользнул пальцем между ее зубами, а она, лаская палец языком, с силой всосала его в рот. Вспышка огня метко прострелила Ашера до самого паха, где набухала его эрекция, когда он вспомнил, что чувствовал, когда она сосала не палец, а нечто другое.
– Ты, – вырвался из глубины ее горла глухой, хриплый звук.
– Саванна… – выдохнул он, вытягивая палец обратно.
– Мне нужно, чтобы ты ко мне прикоснулся, – сказала она, смочив, а потом прикусив нижнюю губу.
– Где? Здесь?
Наблюдая за ее глазами, он пробежался скользкими пальцами по ее грудям и одним медленно закружил по соску.
– Угу-м. Еще, – вымолвила она, чуть дыша, и он, наклонив голову, прихватил ее набухший сосок губами и присосался к нему так же глубоко и жадно, как она только что сосала его пальцы. Выгнув спину, она приподнялась над постелью и затолкалась грудью в его рот, всхлипнула, и тогда он переключился на вторую ее грудь, сминая первую в ладони – пылко, почти грубо – и перекатывая в пальцах ее возбужденный сосок до тех пор, пока из ее горла не вырвался вскрик.
– Еще? – прерывисто прошептал он.
– Еще.
Ее потемневшие, затуманенные страстью глаза бросали ему вызов, когда она, приподнявшись на локтях, с нарастающим нетерпением наблюдала за тем, как он прокладывает дорожку поцелуев от ее грудей к мягкой, теплой коже ее живота.
– Пожалуйста… – Ее колени согнулись и раздвинулись, приглашая, ожидая его.
– Здесь? – прошептал он и, скользнув меж ее ног, поцеловал нежную белую кожу ее бедра, а затем, раскрыв пальцами ее складки, замер.
– Ашер, пожалуйста, – выдохнула она.
Он втянул между губами ее набухший бугорок целиком.
Она вскрикивала, обеими руками цепляясь за простыни, перекручивая их, пока он сосал ее, кружа языком по воспаленному комочку нервов. Дергалась под ним и напрягалась всеми мышцами тела, а он пил сладость ее плоти до тех пор, пока не понял, что она больше не может терпеть.
– Я… мне надо… – всхлипнула она, вминаясь в подушку, и тогда он, оторвавшись от нее, быстро поднялся по ее телу вверх и одним плавным движением вонзился в нее до упора. Она была такой горячей, такой влажной, что он застонал – сдавленным, почти что животным стоном.
– Кончи для меня, радость моя, – хрипло вымолвил он.
Саванна открыла глаза, их взгляды встретились, и она забилась на постели в оргазме, ударясь бедрами о его бедра, до крови впиваясь в его спину ногтями; ее мышцы сжимались и разжимались вокруг него, затягивая его все глубже и подводя к самой быстрой кульминации за всю его взрослую жизнь. Он вскрикнул, содрогаясь, пульсируя внутри нее, и, захватив ее губы, целовал, пока они оба не остались без сил. Слившись вспотевшими, изнуренными телами, они обнимали друг друга и в конце концов снова уснули.
***
– Вэн? Вэн, ты дома?
Глаза Саванны распахнулись. Она оглянулась на Ашера. Обнаженный, он спал рядом с нею, лежа на животе. Она потормошила его за плечо, и он потянулся к ней.
– Скарлет пришла, – прошипела она, отбрасывая его руку. Боже, ее родители вряд ли поймут то, что она оставила на ночь мужчину. Она надеялась, Ашер успеет уйти до того, как домой кто-то вернется.
– Ну и что? – сонно спросил он, взглянув на нее, потом закрыл глаза и снова уткнулся в подушку.
Выскользнув из постели, Саванна подобрала с пола свои трусики и быстро натянула первые попавшиеся джинсы и свою университетскую толстовку.
– Ашер! Ты оденешься или нет? – громко прошептала она ему на ухо.
– Вэн?
Раздался легкий стук в дверь, и Саванна, споткнувшись о ботинок Ашера, приотворила ее и увидела перед собой Скарлет.
– Скарлет, я только встала.
– Лежебока! Представляешь, нам в итоге пришлось вернуться восьмичасовым рейсом. Трента вызвали на конференцию по телефону.
– О.
Скарлет нахмурилась, глядя на Саванну через щелку в двери.
– Ты дашь мне войти?
– Хм-м… ну, я…
– Доброе утро, Скарлет.
Рот Скарлет превратился в удивленную О. С любопытством и изумлением она уставилась на Саванну, а потом бросила быстрый взгляд за ее плечо.
– Доброе утро, Ашер.
Саванна оглянулась и увидела позади себя Ашера, на котором не было ничего, кроме джинсов на бедрах и улыбки на лице. Он обнял ее за талию, прижал к груди и поцеловал в макушку. Потянул ее за собой назад, и она отворила сестре дверь.
– Смотри теперь, как бы я не рассказала про тебя маме с папой.
– Ты не станешь! – воскликнула Саванна, чувствуя себя подростком.
– Уверена? – поддразнила ее Скарлет, заходя в комнату. Она присела на туалетный столик. Указала на свою губу, и ее лицо стало серьезным. – Как ты, милая?
Высвободившись из объятий Ашера, Саванна опустилась на край кровати.
– Скарлет, нам надо поговорить. О том, что случилось на пляже.
Скарлет покосилась на Ашера, который наблюдал за ними, скрестив на груди руки.
– Ашер останется, – сказала Саванна, протягивая к нему руку.