И тем не менее «почему я?» имело логическое объяснение. По типу внешности я напоминала Джозефину. Я была одинока, жила всего одним этажом ниже и в нужный момент находилась в пределах досягаемости. Последнее, вероятно, представляло большую важность, чем он осознавал. До провала во взаимопонимании мы ладили очень даже неплохо, и, какую бы вину он ни ощущал за этот провал, она выросла до невероятных размеров из-за осколка, который до сих пор лежал у меня в спичечном коробке.
Женитьба на мне принесла бы ему немалое успокоение. А окажись брак неудачным, развод был еще одной вещью, которая не доставила бы ему финансовых затруднений. Подыграй я ему, он бы, без сомнения, выплатил мне очень щедрые алименты. И даже если бы я не подыграла, поступил бы честно из-за своего правого глаза.
И сейчас он был честен. Никаких намеков на любовь ни с его, ни с моей стороны. «Брак по договору». Французы делают это постоянно. Некоторые считают французский подход к браку самым цивилизованным в мире. Некоторые, может, и правы, только я не француженка.
Возможно, моя реакция была иррациональной, но я злилась на него больше, чем когда-либо. В прошлый раз моя ярость была красной, а сейчас — белой. Мне пришлось напомнить себе о том, что у него болят глаза, а голова, очевидно, раскалывалась, прежде чем я рискнула произнести хоть слово.
— Прости за долгие размышления, — сказала я.
— Ты очень благоразумна. Брак — дело серьезное.
— Именно. — Я встала с кресла. — Спасибо за предложение. Однако я прошу прощения, но оно не для меня. И просто чтобы предотвратить очередной провал во взаимопонимании, то же касается и альтернативы.
Он холодно произнес:
— Альтернативы у меня и в мыслях не было. Для полной ясности выражусь четче. Я не хочу, чтобы ты стала моей любовницей. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Можно было догадаться.
— Прости. Нет.
— И ты меня прости. Хотя, если бы ты подумала…
— Нет, спасибо.
— Ты уже все решила? Я неоправданно туп! Естественно, у тебя есть другой.
Я старалась сдержать злость, но этот заезженный пример мужской логики не помог.
— Почему мужчина автоматически приходит к выводу, что соперник и есть причина отказа девушки выйти за него замуж? Почему не приходит в голову, что девушка просто не хочет пока заводить семью? Я не хочу. Меня очень устраивает моя работа и моя жизнь, и я не спешу менять ни то ни другое. Может, в тридцать три я буду думать иначе, но куда торопиться в двадцать три? — Смешинки в его глазах помогали еще меньше. — Мне надо было сказать «в целом по-другому смотрит на брак», так как я имела в виду именно это. Боюсь, я точно так же ответила бы любому, кто предложил бы мне замужество, по сути деловое соглашение. Нет, пожалуйста, дай мне закончить! — Я подняла руку, как только он открыл рот. — Мне хотелось бы расставить точки над «i». Хотя мы и познакомились три месяца назад, но друг друга совершенно не знаем. Мы перешли на «ты» за пять секунд до того, как ты предложил мне разделить с тобой твою фамилию, постель, еду и далекое от незначительного состояние. Выйди я за тебя, мне была бы гарантирована если не счастливая, то обеспеченная жизнь. Женившись на мне, ты получил бы шанс отработать выдуманный долг, который не дает тебе покоя… и меня в придачу. Если смотреть на все с отвлеченной точки зрения, эта сделка принесет мне гораздо больше выгоды, чем тебе. И я ценю то, что с твоей стороны она — комплимент. Только я не чувствую себя так, словно услышала комплимент. Я чувствую… хм, трудно описать, ведь раньше я ничего подобного не ощущала. С другой стороны, раньше ни один мужчина хладнокровно или даже сгоряча не пытался купить меня.
— Речь не об этом! Ты должна мне поверить!
— Должна ли? — Я намеренно посмотрела на его правый глаз. — Он выглядит гораздо более воспаленным, чем вчера, что в принципе неудивительно. Ты не откажешься сделать для меня кое-что, Чарльз?
— Если смогу, то конечно.
— Сможешь. Просто скажи мне честно, если бы у тебя не было твоего богатства, сделал бы ты мне предложение?
Он напрягся, но посмотрел мне прямо в глаза:
— Нет.
Ответ меня не удивил, но я не выдержала и отвела взгляд. Меня тошнило еще больше, чем вчера, но в основном от самой себя. Я опустилась на ближайшую ручку кресла и принялась изучать свои руки, совсем как Катриона. В комнате было тихо, но не спокойно.