-- Княгиня, мне нужно навестить подругу, - начала гувернантка, когда гномы ушли. - Она больна, я хотела бы отнести ей немного горячего супа.
-- Конечно, дорогая, сходи, - Изольда взяла девушку за локоть, другой рукой удерживая шкатулку с приобретенными драгоценностями. - Уложи детей после обеда и иди.
Эвлин улыбнулась и кивнула в знак благодарности. Княгиня отправилась к себе в спальную, а гувернантка вернулась к детям. Она была слишком занята своими мыслями, чтоб заметить Бенедикта, все утро сидевшего у окна и не сводившего взгляда с дворца.
Бьянка и Николь тем временем прошли в библиотеку и дожидались там Гордона. Князь отдал четкие распоряжения дворецкому и поспешил к ним. Войдя, он опять поклонился Николь, словно компенсируя свое невнимание прежде, и сел в кресло напротив. Бьянка сидела за столом.
-- Зачем вы хотели меня видеть? - начал он, словно и не догадывался об этом.
-- Это я попросила Бьянку побеспокоить вас, - поспешила Николь, пресекая новые колкости со стороны подруги. - Вы были в замке графа Яновского. Вы все знаете?
-- Да, - произнес князь, помолчав некоторое время, словно думал, стоит ли вообще отвечать.
-- В каком он был состоянии, когда вы видели его в последний раз? - выпалила Николь. Она быстро дышала, на щеках выступил румянец, а глаза были широко раскрыты от нетерпения. Гордон не сразу сообразил, о чем она спрашивает. Он не мог отвести взгляд от небесно-голубых глаз, в которых мерцали зеленоватые и светло-карие искры.
-- Ты уснул? - не выдержала Бьянка.
-- Мне очень важно знать это, прошу, ответьте, - Николь подалась немного вперед и взяла парня за руку. Его ладонь оказалась холодной и слегка влажной. Гордон быстро отнял руку и встал.
-- Я не могу говорить об этом. Я должен идти во дворец. Меня ждут, - он отошел к двери, но медлил.
-- Нет, не оставляйте меня в неведении! - воскликнула Николь и тоже поднялась. - Если он мертв, лучше мне узнать об этом сразу, чем мучиться напрасной надеждой.
Гордон замер на пороге, решая, как быть. Он не должен был рассказывать о графе, но не мог не ответить на такой отчаянный порыв принцессы. Она, казалось, готова была уже плакать.
-- Ты просто каменный! - крикнула Бьянка. - Мы тут извелись, пока дождались твоего приезда. Нам все известно о вурдалаке, посыльный рассказал. Так что не виляй, закрой дверь и расскажи все!
Князь прикрыл дверь, ошеломленный такой осведомленностью сестры, но говорить не спешил. Девушки не сводили с него глаз. Воцарилась напряженная тишина.
-- Я не должен говорить об этом, но когда мы виделись в последний раз, сегодня ночью, он был очень плох, - Гордон говорил тихо, отойдя от двери, чтоб их не подслушали любопытные слуги.
-- Но он жив?! - Николь в мгновение ока вскочила с кресла и приблизилась к нему. - Где его поместили? В какой части дворца?
-- Зачем вам это? Туда все равно нельзя, - начал было князь, но Николь уже подбежала к Бьянке. Лицо ее сияло.
-- Он жив! - воскликнула она, - Я иду к нему, ты со мной?
-- Конечно! - девушки обнялись и направились к выходу.
-- Нет. Вы с ума сошли? - Гордон преградил им дорогу. - Его укусил вурдалак. К нему никого не пускают, даже меня.
-- Она принцесса, а ты нет, - Бьянка оттолкнула брата с дороги и прошла.
-- Спасибо, князь, я очень обязана вам. Вы дали мне надежду, - Николь поцеловала его в щеку и поспешила за подругой. Князь не сразу пришел в себя. Когда разум вернулся к нему, он бросился за ними. В конце концов его ждали во дворце, и кто как не он должен туда идти.
После обеда, уложив детей спать, Эвлин накинула шерстяной платок поверх теплого пальто и покинула дом Праудов. Она прошла немного пешком, пока ее было видно из окон дома, а потом окликнула извозчика, стоявшего на другой стороне улицы. Он моментально ударил вожжами лошадь и подъехал к девушке. Она села в экипаж и сказала, куда ее отвезти.
Все еще лежавший на обочине снег таял под копытами лошадей и колесами многочисленных городских экипажей, превращаясь в грязное месиво. Оно отлетало от колес и забрызгивало белые сугробы и нерасторопных прохожих. Мимо проносились дорогие дома престижного центрального района, постепенно сменяясь менее роскошными и, наконец, переходя в квартал для бедняков. Со временем домов становилось все меньше, а вокруг редких, но достаточно приличных особняков, раскинулись сады. Они окружали строения и ограждали от шума с дороги и соседних домов. Это был квартал, где дома сдавались внаем. Тут зачастую останавливались иностранцы, приезжавшие в город на время, или люди, желавшие жить подальше от городского шума.
Эвлин заплатила извозчику и вышла из экипажа. Когда он скрылся за кронами деревьев, она вернулась немного назад. Сквозь голые ветви деревьев можно было разглядеть дома, не очень дорогие, но достаточно большие и украшенные причудливой лепниной. Следующий дом немного отличался от предыдущего, и только третий дом, мимо которого проходила девушка, трудно было увидеть с дороги. Его окружали высокие сосны и небольшие вечнозеленые елочки. Эвлин вошла в незапертую кованую калитку и прикрыла ее. Дорожка к дому была широкой и выложена черными камнями. Толстый слой снега, судя по всему, лежал нетронутым уже пару дней. Эвлин тоже не стала пользоваться ей и пошла по узкой тропинке, едва заметной впервые попадавшему сюда. Она тянулась под деревьями и уходила за дом. Девушка закуталась в платок и поспешила к двери. Она сразу открывалась взгляду, стоило только зайти за угол дома. Стена обросла диким виноградом, от которого теперь остались только серые древесные стебли, цепко обвившие темные камни дома. Маленькая дверь, окрашенная коричневой краской, казалось, была заперта снаружи. Большой замок и железная перекладина явно говорили об этом, но Эвлин все же постучала. Звук получился громкий, гулко отдававшийся в помещении по ту сторону. Ветер шумел в ветвях деревьев, где-то лаяла собака, переходя на протяжный вой. Эвлин начала замерзать. Она еще раз постучала и собралась уж было идти, как дверь немного приоткрылись, а с ней и вся конструкция, изображавшая, наглухо запертую дверь.
-- Зачем ты пришла? - спросила девушка, показавшаяся в проеме. Это была фрейлина принцессы, Ева.
-- Мне нужен твой совет. Но я не могу говорить об этом здесь, - начала гувернантка.
-- Хорошо, входи, - Ева отошла и впустила озябшую девушку, плотно прикрыв дверь и закрыв тяжелую чугунную задвижку.
Эвлин уже не раз бывала тут, но каждый раз с трепетом разглядывала обстановку в доме, вернее полное ее отсутствие. Сперва они долго шли по длинному пустому коридору. На голых стенах не было ни подсвечников, ни факелов, а на каменном полу ни намека на дорожку. Ева шла по нему босиком, завернувшись в нечто напоминавшее покрывало. Она отлично ориентировалась в темноте и Эвлин старалась не отставать от нее в темном коридоре. В конце была железная винтовая лестница, по которой они поднялись в верхние покои дома. Тут, к счастью, было светлее, но от этого не уютнее. Ева открыла дверь в полутемную комнату и тоже заперла ее, едва Эвлин переступила порог. Она отдернула плотную портьеру, и немного дневного света проникло в спальную, о чем можно было утверждать, судя по обстановке.
Широкая кровать с пологом в тон с покрывалом на Еве и множеством подушек. Огромный комод из потемневшего дерева и софа с выцветшей обивкой. Более в этой комнате не было ничего. Голый деревянный пол и стены, одинокий светильник над кроватью - вся роскошь в которой жила фрейлина принцессы, племянница сказочно богатого графа и приближенная ко двору.
Эвлин села на софу, опасаясь, что ветхая обшивка вот-вот лопнет под тяжестью ее тела.
-- Я разбудила тебя? - произнесла она, заметив, что подруга не причесана и выглядит заспанной.
-- Нет, пусть тебя беспокоит другое. Мне не нравится, что ты приходишь сюда, - Ева сняла покрывало и бросила его на кровать. Под ним на ней ничего не было. Эвлин немного смутилась, но не спешила отвернуться. Ее внимание привлекли глубокие шрамы на теле подруги и еще свежие царапины на спине, словно от когтей крупного зверя. Ева стояла спиной и не видела, как ее с любопытством разглядывают. Она неспешно обмывала лицо и тело водой из таза, стоявшего на подоконнике. В комнате было немного теплее, чем на улице, но не настолько, чтоб Эвлин решила снять пальто. Она поежилась, представив, каково умываться в холодной комнате не менее холодной водой.