— Да, вы правы. — Он не смотрел ей в глаза, но по крайней мере хоть сейчас не врал. — Я не собирался прощать вас. И знаете почему? Потому что я злобный сукин сын.
— Прекрасно. Можете поехать со мной.
Следующие несколько дней настроение у Аннабел было хуже некуда. Она пыталась списать это на предменструальный синдром, но втайне сознавала, что почти потеряла былую способность к самообману. Намеренно жестокое поведение Хита оставило в душе ощущение обиды, предательства и холодного бешенства. Всего одна ошибка — и он списал ее со счетов! Не случись этого разговора о лагере на Уинд-Лейк, она больше никогда бы его не увидела. Легко заменяемый предмет, еще одна из его рабочих пчелок.
Во вторник он оставил на автоответчике сухое сообщение:
«Порция хочет меня с кем-то познакомить. Восемь тридцать вечера. Четверг. Приведите кого-нибудь в восемь, чтобы можно было одним ударом убить двух зайцев».
Наконец она обратила гнев на того, кто действительно виноват во всем. На себя. Хит не в ответе за те сексуальные фантазии, которые мелькают в мозгу каждый раз, стоит ей зазеваться. Для него это всего лишь бизнес. Именно она позволила себе спутать дело и личные переживания и, если снова забудется, пусть пожинает плоды собственной глупости.
В четверг вечером, прежде чем отправиться в «Сиенну» на следующий раунд встреч, она заехала в «Эрвакс», поговорить с новым клиентом. Рея Фидлера рекомендовала родственница одной из самых старых подруг бабули. И Аннабел вчера вечером устроила ему знакомство с преподавательницей университета Лойолы[27], которую приметила во время своих скитаний по колледжам.
— Мы прекрасно провели время и все такое, — сказал Рей после того, как они уселись за деревянный столик, раскрашенный как колесо циркового фургона, — но Кэрол не в моем вкусе.
— Что вы имеете в виду? — осведомилась Аннабел, отводя глаза от зачеса, которым тот пытался скрыть лысину. Она знала ответ, но хотела услышать его из уст Рея.
— Она… нет, она очень милая женщина. Далеко не все люди понимают мои шутки. Просто… просто я люблю более подтянутых женщин.
— Не совсем вас понимаю.
— Кэрол несколько тяжеловесна.
Аннабел отпила кофе, разглядывая красного с золотом деревянного дракона на стене. Уж лучше дракон, чем лишние двадцать фунтов, свисавшие с того места, которое когда-то именовалось талией Рея Фидлера.
Очевидно, он был неглуп, потому что тут же добавил:
— Понимаю, что сам я мало похож на атлета, но все же стараюсь похудеть.
Аннабел решительно подавила желание перегнуться через стол и врезать по глупой башке. Все же подобного рода проблемы — именно то, что привлекает ее в устройстве браков.
— Вы обычно встречаетесь со стройными женщинами, верно?
— Им не обязательно быть королевами красоты, но мои подруги, как правило, весьма привлекательны.
Аннабел изобразила глубокую задумчивость.
— Я немного смущена. Когда мы с вами разговаривали в прошлый раз, вы дали понять, что давно ни с кем не встречаетесь.
— Верно, но…
Она молчала. Пусть немного помучится. Мимо столика прошел изуродованный пирсингами парнишка. За ним проследовали две дородные особы.
— Значит, вес действительно так важен для вас? Важнее, чем характер или интеллект?
Он вытаращился на нее так, словно его ударили ниже пояса.
— Просто я имел в виду… как бы это выразиться… несколько иное.
«Как и все мы», — подумала Аннабел. Скоро Четвертое июля, а у нее нет ни мужчины, ни перспектив получить такового и никаких планов, если не считать намерений бегать по утрам и пытаться не думать о лагере Уинд-Лейк, где соберется весь книжный клуб.
Рей мрачно теребил ложку, и ее раздражение вдруг улеглось. Порядочный парень, просто немного бестолковый.
— Может, это не любовь с первого взгляда, но скажу вам то же самое, что сказала Кэрол, вчера вечером, когда та выразила некоторые сомнения. Вы люди одного круга и с удовольствием провели время вместе. Думаю, это вполне оправдывает необходимость во втором свидании, несмотря на взаимное отсутствие физического влечения. В крайнем случае приобретете друга.
До него не сразу дошло.
— То есть как это — сомнения? Она не хочет меня больше видеть?
— Но ведь и вы тоже не горите желанием. Рука Рея взлетела к макушке.
— Это из-за волос, верно? Женщинам только это и нужно! Видят мужчину, который теряет волосы, и тут же воротят носы.
— Начинающееся облысение и несколько лишних фунтов производят на женщин куда менее отрицательное впечатление, чем предполагают мужчины. Вы никогда не задумывались, что больше всего ценят женщины в мужской внешности?
— Рост? Черт, да у меня почти пять футов десять дюймов!
— Не рост. Статистика показывает, что для женщины важнее всего уход за собой. Они любят чистоту и аккуратность больше всякой красоты. — Аннабел помедлила. — Для них также имеют значение модельные стрижки.
— Ей не понравилась моя прическа? Аннабел широко улыбнулась.
— Ну разве не здорово? Прическа — именно тот элемент, который так легко исправить. Держите. Визитная карточка стилиста, который делает лучшие в Чикаго мужские стрижки. Между вами уже возникла симпатия, а все остальное приложится.
До Рея просто не доходило, что его тоже могут отвергнуть, поэтому в нем мигом взыграло самолюбие. К тому времени как они покинули кафе, он нехотя согласился как на стрижку, так и на новую встречу с Кэрол. Аннабел сказала себе, что постепенно становится настоящей свахой и не должна позволять матери или неприятностям с Хитом Чампьоном сеять в ней семена сомнений.
Поэтому в «Сиенну» она вошла немного успокоенная и в довольно хорошем настроении, которое, впрочем, быстро испортилось. Хит не показывался, и арфистка из университета Де Пола[28], с которым у него была сегодня встреча, позвонила и пожаловалась, что поранила ногу и едет в больницу. Как только она отключилась, позвонил Хит.
— Рейс задержали, — сообщил он. — Я уже в «О'Хэйр», но мы ждем, пока нас выпустят.
Она сказала ему об арфистке и, услышав по голосу, как он устал, предложила отложить встречу со второй кандидаткой.
— Соблазнительно, но лучше не надо. Порция возлагает огромные надежды именно на эту. Все, начали выпускать, так что я не слишком опоздаю. Держите осаду, пока меня нет.
— Договорились.
До прихода кандидатки она поболтала с барменом и, случайно повернувшись к двери, оцепенела. Рот сам собой раскрылся. Неудивительно, что Порция возлагала так много надежд именно на эту кандидатку. Аннабел в жизни не видела женщины прекраснее…
Наутро, верная своему решению, Аннабел отправилась на пробежку (первый раз за полгода) и, вернувшись, обнаружила стоявшую на крыльце Порцию Пауэрс. Раньше они никогда не встречались, но Аннабел узнала ее по фотографии из сайта. Однако, подойдя ближе, вдруг сообразила, что именно эту женщину видела у ресторана в тот вечер, когда знакомила Хита с Барри. На Пауэрс были модная шелковая черная блузка, запахивающаяся на узкой талии, шокирующе розовые слаксы и черные лакированные туфли на шпильках в стиле ретро. Аннабел успела заметить также изумительную стрижку. Нужно же так уложить волосы! Блестят, как черное стекло, и колеблются при малейшем движении головы. А фигура… Сразу видно, что ест Порция исключительно по национальным праздникам.
— Попробуйте только еще раз выкинуть такую штуку, как прошлой ночью, — прошипела она, едва Аннабел поставила ногу на нижнюю ступеньку. Женщины с внешностью, которую можно было бы описать как «нервная красота», всегда заставляли Аннабел чувствовать себя неуклюжей, толстой и уродливой, особенно сегодня, в мокрой от пота оранжевой майке, с рекламой ближайшей конторы сантехника и мешковатых шортах.
— И вам доброе утро, — отозвалась она, вынимая из карма на ключ, после чего открыла дверь и вежливо отступила, чтобы дать Порции пройти.
Порция полупрезрительным взглядом окинула импровизированную приемную.
— Никогда… слышите, никогда не берите на себя наглость избавляться от моих кандидаток, прежде чем Хит получит шанс ее увидеть.
Аннабел закрыла дверь.