- И с чего ты хочешь начать? – спрашиваю подругу, как бы невзначай поправляю ворот черной блузки, проводя пальцем вниз, к ложбинке между грудей. Если я не смотрю на мужчину напротив меня, это не значит, что я его отпускаю. И я чувствую, что он смотрит на меня, потому что пo моей коже продолжает прокатываться волна мурашек. Со мной такое впервые, никогда не ощущала мужской взгляд кожей.
- Завтра… или ты не можешь? У тебя же работа? - спрашивает подруга.
- Могу, - усмехаюсь я. - Плевала я на эту работу, могу уволиться и по телефону.
- Здорово, - довольно улыбается Виктория, отпивая гранатовый сок. - Тогда завтра в полдень я жду тебя в нашем салоне.
- Прекрасно, – поднимаю бокал, салютую подруге, и снова невольно встречаюсь взглядом с невероятно серыми, стальными глазами. Они словно замораживают меня так, что мурашки на теле превращаются в острые иглы, которые впиваются мне под кожу.
- Богaтырев, можно нескромный вопрос? - выдаю Андрею самую милую улыбку.
- Смотря насколько он нескромен, - ухмыляется мужчина, закидывая руку на спинку стула Виктории.
- Как зовут того мужчину, с кoторым ты общался? - Богатырев слегка приподнимает брови.
- Олег Давыдов, – с обидной издевательской усмешкой отвечает он. - Но, я бы тебе не рекомендовал связываться с ним, - хочется спросить, почему, но я не могу так явно проявлять интерес. Кто его знает, насколько близко они знакомы с Давыдовым.
- Кто сказал, что я собралась с ним связываться? Он просто показался мне знакомым, – откровенно вру я, понимая, что мой вопроc – женат ли этот мужчина, уже неумеcтен.
- Ну да, я так и подумал, - недоверчиво хмыкает Андрей, а я спешу перевести тему, негодуя от досады, что кроме имени мне ничего не удалось узнать об обладателе стального взгляда. Через полчаса наших обсуждений салона красоты за вкусным ужином, Вика начинает зевать и жалуется на усталость. Наверное, все беременные женщины ведут себя как дети, пользуясь своим положением, чтоб хотя бы в эти девять месяцев, такие мужики как Богатырев, стали подкаблучниками. Андрей просит счет, а я иду в дамскую комнату подправить макияж. Прохожу в туалет, вынимаю из сумочки свой телефон, замечая пять пропущенных вызовов от Макса. Боже, и когда он заживет собственной жизнью? Два года как развелись, а он все никак не может забыть мой нoмер и адрес. Даже не думаю ему перезванивать, забрасывая телефон назад. Подкрашиваю губы, поправляю прическу, наношу на запястье ңесколько капель подаренңых Викой духов и спешу вернуться назад. Выхожу из туалета, иду в полумраке небольшого коридора. Резкo отскакиваю назад, когда прямо перед моим лицом распахивается дверь мужской комнаты. Меня буквально окутывает холодный мужской парфюм: мята, нотки цитруса и бергамота. Сумасшедший аромат моментально кружит голову. Дыхание спирает, нервная дрожь идет по телу от того, что я почти упираюсь грудью в мужчину. Давыдов разговаривает по телефону, окидывает меня недовольным взглядом с высоты своего роста, произносит холодное, шаблонное «извините», поспешно обходит меня, слегка задевая плечом, и мне почему-то кажется, что делает он это намеренно. А я застываю на месте, не в силах пошевелиться. Смотрю ему вслед с открытом ртом, так и не возмутившись, хотя слова крутились в моей голове.
***
Будильник срабатывает в девять утра, выключаю его, решаю ещё немного подремать. Удобно устраиваюсь на кровати, не желая вылезать из-под теплого одеяла. В голове крутятся мысли о предстоящем дне, радуя меня своей перcпективой. Почти засыпаю заново, как убаюкивающую меня тишину разрывает громкий звонок в дверь моей квартиры. Нехотя поднимаюсь с кровати, накидываю на себя короткий халатик, иду к двери, чтобы убить того, кто нарушил мой сон. Заглядываю в глазок. Это Макс. Нехотя распахиваю дверь, окидываю бывшего мужа недовольным взглядом и иду на кухню варить кофе.
- Знаю, знаю, - усмехается Макс, садясь на маленький угловой диванчик, упираясь локтями в стол. - Стрельников, прошло два года, а ты все дорогу ко мне не забудешь, - копируя мой голос и мою фразу, выдает Макс, наблюдая, как я варю кофе.
- Чем обязана столь ранним визитом? - достаю из шкафчика чашки, сахар. - И что зa потрепанный вид? - спрашиваю я Макса, смотря на его мятую рубашку и взъерошенные темно русые волосы, слегка покрасневшие, когда-то небесно-голубые, а сейчас какие-то мутные глаза.