Эти строки я пишу в своей новой квартире на Южной-Парк-авеню. Это художественная студия, большая и просторная, залитая светом. Ее окна выходят на Манхэттен. Полы не прогибаются под тяжестью мебели, а нос не щекочет ни аромат пиццы, ни аромат хлеба, и я должна признать, что скучаю за этим. Я вспоминаю об этом, как о далеком отголоске жизни на Ист-Виллидж. Здесь хватает места нам обоим, хотя Джейк все еще снимает студию в центре. Мы решили, что нам нужна новая квартира, чтобы мы могли начать жизнь с чистого листа. Новая квартира, новая жизнь. Вы согласны со мной?
Джейк и я постепенно знакомимся с Линдой. Я уже воспринимаю ее как члена своей семьи. Джейк заочно знакомится со своими родителями с помощью воспоминаний Линды. Конечно, этих людей трудно было назвать идеальными родителями, но ведь все мы не претендуем на то, чтобы называться совершенством. Джейк признался мне, что первый раз за все прожитые годы он уже не ощущает себя «неизвестным», оторванным от мира. Я думаю, что в этом есть и моя заслуга.
Эйс все еще проходит курс реабилитации, вот уже три месяца. Я вижусь с ним по четвергам. Наконец-то у меня появилась возможность узнать его по-настоящему. Когда я была ребенком, мой брат казался мне героем, когда я повзрослела, я пыталась спасти его — из-за его пристрастия к наркотикам, из-за моего желания его контролировать. Мы вместе посещаем психотерапевта, который сказал, что я не воспринимала своего брата адекватно, а придумала идеальный образ, за которым настоящий Эйс затерялся. Наверное, психотерапевт прав. Возможно, и в вашей семье происходит то же самое. Вы воспринимаете близких сквозь призму своих страхов и надежд. Эйс держится молодцом. Я не знаю, удастся ли ему преодолеть свою пагубную страсть, но очень в это верю. Я знаю, что не смогу ему помочь ничем, кроме честного отношения. Я искренне люблю его, но не стану навязывать ему мое видение мира.
Эйс не имел никакого отношения к тому, что произошло в моей жизни. Он виновен только в том, что не сказал мне правду. А ведь он скрывал ее только из самых лучших побуждений, желая защитить меня от «плохих парней».
Эйс и мои родители начали восстанавливать отношения. Это похоже на бесконечные фальстарты. В членах моей семьи столько гнева, непонимания, обиды, и большинство их разговоров заканчивается криком и хлопаньем дверью, но они все равно продолжают видеться, а это уже что-то.
Руби исчезла. Она пришла навестить Эйса спустя несколько недель после начала реабилитации, когда ему разрешили видеться с посетителями, и он попытался уговорить ее пройти курс вместе с ним. Я предложила оплатить лечение, но Руби отказалась. Эйс достаточно умен, чтобы не убиваться из-за этого. Руби не хочет помощи, и навязывать ее было бы большой ошибкой. Больше мы ее не видели. По просьбе Эйса мы пытались разыскать Руби по старому адресу, но ее там не было. Она забрала вещи и исчезла. Эйс все еще надеется, что снова встретится с ней.
Надежда — это хорошо. Без нее жизнь становится слишком скучной. Но надежда должна быть сродни молитве. Надеясь, ты обращаешься к источнику силы и мудрости. Мы не можем контролировать происходящее, мы лишь способны осуществлять свой выбор. Значительный, незначительный, но в любом случае важный, потому что он оказывает влияние на дальнейшее течение нашей жизни. Все, что нам остается, — это не ошибиться и не терять надежды на то, что все будет, как мы пожелаем.
Мои родители и я пытаемся построить новые отношения. Мы прошли через стадию взаимных обвинений. Мы были охвачены негодованием, но постепенно преодолеваем это, потому что нам есть что сказать друг другу. Я надеюсь, что со временем боль утихнет, но главное, между нами больше не висит завеса лжи и ненужных секретов. Я хочу, чтобы мои папа и мама сумели полюбить Джейка, хотя я знаю, что они по-прежнему склонны винить его во всем.
Убийство Кристиана Луны до сих пор не раскрыто. Я собираюсь давать показания относительно того, что происходило накануне его убийства. Прокурор намерен использовать мои слова для формулировки мотива убийства, в котором подозревают Анджело Нумбрицио и людей, приказы которых он выполнял. В зависимости от того, какое решение будет вынесено по делу об убийстве, в прокуратуре решат, давать ли ход делу о проекте «Спасение». От этого будет зависеть судьба Зака и Эсме. Моему отцу, видимо, тоже придется ответить на несколько вопросов. Я знаю, что он напуган, и сама напугана не меньше.