У меня нет слов. Музыка становится всё тише, и на финальном аккорде, Робин целует меня в шею. Она слезает с моих колен и встает передо мной, как будто то, что она делала до этого, было настолько обычным, словно посуду помыть.
– Видишь? – она пожимает плечами. – Это не так уж и сложно. Я всегда заканчиваю свой танец поцелуем в шею. Это придает танцу больше чувственности, но тебе не обязательно делать то же самое. Со временем, ты найдешь способ, как растянуть танец как можно дольше, ну, если когда-нибудь кто-то закажет тебе приватный танец.
– А сколько он обычно длится?
– Ну, об этом ты узнаешь, когда научишься танцевать, – Робин тянет меня за руку, заставляя подняться со стула, садится на моё место и отдает мне свои туфли. – Я покажу тебе пару основных движений, и ты будешь тренироваться. Будем учить тебя потихоньку. Сделай шаг назад и расстегни лифчик...
Несколькими часами позже я поняла две вещи:
1) из меня хреновая танцовщица;
2) грязные словечки - прямо – таки недооцененное искусство.
– Ты неплохо справилась для первого раза, учитывая то, что ты дерьмовая танцовщица, – Робин показывает мне гримерную. – Никогда не уходи с работы сама, всегда проси кого-нибудь из охранников провести тебя к машине. Если тебе кажется, что кто-то следует за тобой, разворачивайся и возвращайся в клуб. Майкл никогда не допустит, чтобы нас запугивали. Он сам позвонит в полицию.
Я киваю.
– Пусть это слишком рано, но тебе уже надо придумать себе два имени. Первое, для выступлений, второе, для клиентов, которые будут спрашивать твоё настоящее имя. Есть идеи?
– Кармен?
– Кармен? – Робин цокает языком. – Черт, нет. Я сейчас что-нибудь придумаю. В любом случае, когда ты приходишь на работу, ты первым делом идёшь сюда. Расписание вечеринок всегда весит радом с зеркалами. При любых незапланированных изменениях, кто-нибудь напишет тебе сообщение. Есть вопросы?
– Сколько часов я могу работать в неделю?
– Легально? – она улыбается и меняет тему. – У тебя очень красивые волосы. Такой редкий иссиня-черный. Это твой натуральный цвет волос?
– Да.
Она запускает свои пальцы в мои волосы.
– Твоё сценическое имя будет Рэйвен (с англ. Ворона), а твоё настоящее имя будет...
Она задумывается.
– Отем. У меня фальшивые права на это имя.
– Мне нравится! Ты живешь одна, Отем?
– Нет. Я живу с бабушкой и дедушкой.
– Я уверена, они будут очень горды тем, где ты будешь работать, – Робин улыбается. – Разве они не будут возражать, что ты будешь возвращаться так поздно с работы?
– Мне 21, а не 15, – отвечаю я, прекрасно зная, что Вирджиния и Генри редко задают вопросы о моей работе; они обычно рады, что я вообще работаю.
– Судя по всему, тебе придется многому научиться... – она смеется. – До пятницы приезжай каждый день, чтобы выучить как можно больше.
– Мне заплатят за эту неделю?
– Тебе не будут платить, пока ты не научишься все делать как надо! – Робин подталкивает меня к боковому выходу из гримерки. – Сядь в зале и смотри, как я работаю. Я официально твой новый пример для подражания.
Вздыхая, выхожу из гримерки, ища место, чтобы сесть. Я единственная девушка в зале, у которой нет подноса в руках, и которая не танцует. Мужчины смотрят на меня с подозрением – наверное, гадая, почему я полностью одета.
Присаживаюсь на пустой диванчик, наблюдая, как свет в помещении меняется с тусклого желтого на провокационный красный.
– Джентльмены, – раздаётся голос в динамиках. – Представляю вам главную леди сегодняшнего вечера... Робин.
Раздаются громкие аплодисменты. Робин медленно разворачивается к зрителям, и ведет себя так, будто это место принадлежит ей. Она смотрит в глаза сидящему в первом ряду мужчине. С каждым третьим ударом басов она расстегивает по еще одной пуговице свого коричневого плаща.
Очень медленно, дразнящими движениями, Робин разделась: скинула подвязки, потом длинные обтягивающие белые чулки и, наконец, свой лифчик.
Она закидывает одну ногу на шест и подтягивается на нем, проделывая все те основные движения, которые она показывала мне недавно, так сексуально и эротично, что сцену забрасывают купюрами, а Робин ещё и половины танца не исполнила.
Завидуя, весь вечер я наблюдаю, как она и остальные девочки танцуют, будто не прикладывая особых усилий. Я вижу, как они зарабатывают сотни долларов.
В перерывах между выступлениями, проскальзываю в один из банкетных залов и наблюдаю, как правильно подается танец на коленях – замечаю, как все девочки выглядят уверенно и явно увлечены тем, что делают.