Это было бы в следующем семестре, если б я не вылетела...
– Понятно, – он нагибается и заправляет локон мне за ухо. – А ты согласишься, чтоб я нарисовал тебя?
– Да...
– Любую картину?
– Да... – я чувствую, как краснею.
– Интересно, – Картер отпивает из стакана. – Хорошо.
Глядя в свою тарелку, я продолжаю есть, ругая себя за то, что чувствую к нему. Когда я поднимаю голову, он все так же смотрит на меня, улыбаясь.
– Что смешного?
– Ты уверена, что не хочешь то, что осталось?
– Спасибо, но нет – вру я.
Его улыбка становится еще шире и сексуальней, он берет мою тарелку и ставит её в раковину.
– И давно ты рисуешь? – я встаю и подхожу к мольбертам, стараясь успокоить порхающих бабочек в животе.
– Очень давно.
– Ты специально не отвечаешь на вопрос?
– Нет, – Картер встает рядом со мной. – Я рисовал, сколько себя помню, но серьезно начал относиться к этому только после травмы, – он вздыхает, – я повредил колено. Восстановление шло медленно, поэтому рисование стало моей отдушиной.
– Ты играл в футбол за колледж?
Он кивает и берет мое лицо в свои ладони.
– Это будут обоюдные отношения?
– Кто сказал, что у нас отношения?
Вместо того чтобы ругаться со мной, он целует меня. Сначала, он просто прижимается своими губами к моим, потом хватает меня за бедра и целует все неистовей, даже не давая мне возможности вздохнуть. Я уже думаю, что мне пора начать вырываться, но тут Картер отходит, смотря мне в глаза. Я хватаю воздух и уже думаю, что бы такого колкого ответить ему, но на ум ничего не приходит, поэтому я просто смотрю на него.
Картер берет меня за руку и ведет в маленькую, хорошо освещенную комнату, которая выходит окнами на озеро. В одном конце комнаты кремовая кушетка, а на другой стоит белый мольберт.
– Ещё не передумала? – спрашивает он, шепча около моего уха, из-за чего у меня начинают бегать мурашки по спине.
– Нет, – стараясь не замечать, как часто бьётся моё сердце.
Картер подходит к кушетке и поворачивается лицом ко мне. Он гладит меня по щеке.
– Это будет голая натура, – его глаза потемнели. – Всё еще согласна?
Я сомневаюсь и поэтому пытаюсь контролировать ситуацию.
– Я раздеваюсь на работе, каждый день. В чем разница?
– Ты никогда полностью не раздеваешься. И ты прекрасно знаешь, что те мужчины никогда не зайдут с тобой далеко, – он придвигается еще ближе ко мне и напряженно смотрит мне в глаза. – Независимо от твоего ответа, сегодня не тот случай… Так да или нет?
Я киваю, хотя на самом деле ужасно нервничаю.
– Можешь помолчать, пока я работаю? – Картер прижимает палец к моим губам.
Я снова киваю.
Делая шаг назад, Картер смотрит на меня несколько секунд. Он рассматривает меня с ног до головы. Без слов он берет за край моей рубашки и снимает ее. Моя рука тянется к молнии на джинсах, но Картер останавливает мою руку, не давая мне расстегнуть молнию.
– Лучше я, – пока он расстегивает мне джинсы, целует меня в шею.
Когда штаны падаю на пол, он легко меня кусает. Непонятно по какой причине я вся трясусь, и то, как он на меня смотрит, не очень меня успокаивает.
– Я никогда бы не подумал, что ты стеснительная, – одной рукой он расстегивает мне лифчик.
– Я не стеснительная, – отвечаю я, заикаясь.
Картер улыбается, пока его руки скользят по моей талии. На мне мои любимые сиреневые трусики. Он медленно тянет за завязки. Когда они падают на пол, он всасывает мою нижнюю губу и кусает её. Меня начинает трясти еще сильней.
– Это нормально – быть уязвимым, – Картер отпускает мою губу и целует меня до потери сознания. Мне уже кажется, что все поплыло.
Следующее, что я помню так это то, что он берет меня на руки и усаживает на кушетку. Я все еще в трансе и только и могу делать, что смотреть на него, пока он дает мне указания: «Положи свою правую руку так, а свою левую вот так».
Картер качает головой и сам берет мою правую руку и заставляет подпереть ею голову, а левую кладет на подушку. Он распускает мои волосы, чтобы они струились по моим плечам. Потом он заставляет меня положить ногу на ногу.
– Я обожаю твои губы… – он прижимает палец к моим губам. – Это первое, что я заметил в тебе.
Картер поправляет несколько локонов моих волос.
– Ты безумно красива, – он целует меня еще раз и направляется к холсту. – Пиздец как красива…Идеальна.
Еще немного и моё сердце выскочит из груди. Я не привыкла к такому отношению. Я настолько загипнотизирована, что ничего не могу поделать.